А вот отсутствие необходимости щурить несуществующие веки были приятной. Особенно когда я вышел из этого злосчастного тоннеля на по-настоящему яркий свет. Пещера была большой, даже очень, пожалуй, метров сто в диаметре, однако совсем не высокой: вытянув руку с мечом, я смог бы коснуться потолка. Такой низкий потолок давил бы, если бы не мой предыдущий опыт, сейчас же даже это место казалось мне прекраснейшим на всей земле. Оглядевшись повнимательнее, я понял, что вся пещера — один огромный круг с многими-многими проходами, такими же, как тот, через который выбрался я. Пару минут просто стоял, не зная, что делать дальше, однако вдруг из прохода напротив вышел точно такой же, как я, скелет. Совершенно белый, с такой же ржавой железякой вместо оружия, правда, этот еще и щит имел. Может у меня он тоже был, однако возвращаться и искать я не собирался.
Радостно щелкая челюстью, я побежал к товарищу по несчастью. Однако, как ни странно, он не обратил на меня никакого внимания. Просто развернулся и размеренным строевым шагом пошел куда-то в сторону. Ни размахивания руками, ни крики, ни стук моих ступней по грубо обтесанному камню не вызывали в нем никаких реакций. Подбежав, наконец, к собрату, я протянул руку, чтобы схватить его за плечо. Кость как кость, холодная и гладкая, такая же как моя, если подумать. И только теперь на меня обратили внимание.
Скелет повернул голову и посмотрел на меня своими “глазами”. Пожалуй, для неподготовленного человека это было бы жутко. Вместо обратной стороны черепа, которую ожидаешь увидеть, на меня уставились два бледно-зеленых огонька, поблескивающих в абсолютной черноте глазниц. Неужели у меня такие же глаза? Хотя, пожалуй, это и правильно, иначе как еще отличить таких, как мы, от обычных скелетов?
Кости были отвратительным способом для передачи эмоций, однако судя по вспыхнувшим на секунду огонькам, я понял, что мое действие скелету не понравилось. Отдернув ладонь, я поднял руки вверх, показывая тем свои мирные намерения, и попытался завести разговор со своим новым знакомым.
— Ты тоже недавно очнулся? — это было самым первым, что пришло мне в голову. Однако реакции не было, собрат просто продолжал смотреть то на меня, то на собственное плечо, словно не понимая, что тут вообще происходит.
— Ты понимаешь мои слова? — Стараясь говорить как можно медленнее, я задал новый вопрос.
Результат был неожиданным, но совсем не в лучшую сторону. Издав какой-то скрипящий клекот, скелет бросился на меня с клинком наперевес. Только чудом я сумел отпрыгнуть в сторону.
— Ты чего творишь!? Мы же на одной стороне! Против человечков, за Темного Господина! — Однако мои выкрики, похоже, его только злили.
Пришлось защищаться. Умение орудовать клинком, похоже, либо принадлежало моему прошлому телу, либо было как-то привито той магией, что превратила меня в скелет. По крайней мере, первые несколько выпадов своего визави я отразил очень умело, насколько сам мог судить. Попробовал пойти в контратаку — удалось, удар моего ржавого меча выбил из плеча скелета внушительный кусок. Двигать рукой тот стал явно медленнее. Воодушевленный таким успехом, я атаковал еще раз.
Что же, похоже, удача не может долго оставаться на моей стороне. Моя железяка застряла в его деревянном щите, а следующим движением скелет вырвал рукоять у меня из пальцев, лишив меня оружия. Довольно пощелкав челюстями, он ринулся в атаку.
Я рассудил так: если он не может меня убить, то какая особо разница? А если может, то лучше уж рука, чем голова. Так что под его удар я подставил свою кисть. Боли, как и в случае с каменной плитой, не было. Несколько мелких косточек были раздроблены, пошевелить пальцами больше не получалось, однако с его клинком произошло то же, что секунду назад случилось с моим. Другой рукой, пока мой противник пытался вернуть свое оружие, я выдернул из его щита свою железяку и со всего размаху опустил ее скелету на голову. Закрыться тот не успел.
С противным скрежещущим звуком черепушка моего визави раскололась вдоль правого виска. Воин тут же затих и осыпался на пол грудой костей. Странно, с учетом того, что я собрался после превращения чуть ли не в муку. Однако разгадка нашлась довольно быстро. Те самые огоньки, что горели в глазницах чужого черепа, вдруг ярко вспыхнули, а затем, словно из пушки, выстрелили в меня. Ни защититься, ни уклониться времени не было, но на каком-то инстинктивном уровне я понимал, что вреда никакого не будет. И верно, огоньки, немного вихляя в воздухе, завершили свой путь внутри черепа, влетев уже через мои глазницы. Внешне ничего не изменилось, но почему-то я знал: для меня открылись совершенно новые перспективы.