Вот на плечи разбойнику прыгнула серая тень прямо с дерева. Обхватил врага ногами нападавший так, что тому рукой не шевельнуть, да ловко голову назад свернул и опять сиганул на дерево.
– Ловкий рысь. Минус один, – прокомментировал Кощей.
Леший тоже к зеркалу придвинулся, лавками перебирает, шепчет.
– Где ж оне, где ж?. . А вот! Пришли! – выдохнул с облегченьем.
Они пришли. Статные, не шибко рослые, но сила в каждом движении чуется. Доспех их кожи толстой, дёгтем сосновым пропитанные, на плечах шкуры волчьи, головы не покрытые, волосы сзади ремешком перевязаны, на шее тускло царские гривны поблескивают, обозначая, кому службу несут вои.
Окинул взглядом старший вой светопредставленье врагами устроенное, рыкнул грозно, руку праву поднял, и вмиг обратились вои дружины малой волками серыми.
Замерли на миг все: Кощей да Лешак у зеркала. Это ж сила какая дана, чтоб оберегам заморским противостоять?!
Воевода на своё войско глядучи, аж рот открыл, не знал что ль?
Разбойники, явно смерть свою увидавши больно близко. Только смерть-то свою они не раз близко видывали, а вот волкодаков-оборотней, да еще с царской гривной на шее – таково нет, не доводилось еще.
– Вот так вот, – Кощей потянулся сладко, будто с перины поднялся, – Сей момент всё закончится.
– Удирают, сучье племя, словно козявка приказная, а не вои могучие.
– Волки догонят…
– Ты им, Мороз, силы такой отмерял?
– Сами себе отмеряли по вере да почитанию. Не смотри так на меня, что я? Земли своей матушки. Она им, да и каждому, силы дает.
– А я все-таки схожу. Поброжу, погляжу… порядок рушить не стану, вмешиваться не буду. Но гляну. Выйдя недалече от усадьбы, где волшебное молоко было, кромешник осмотрелся, слегка усиливая все шесть чувств.
Но что же, что же заставило свернуть с дорожки и повернуть сюда? А вот оно. Плачь в ментале. Котята… Да, мимо этого Кощей пройти не мог, по ощущениям где-то у воды, недоутопленники? Вот ведь… люди.
Продвигаясь вдоль берега, кошачий покровитель услышал плачь не только мысленно.
***
– Вот вы где, малыши! И как вас сюда занесло? Неужели таких больших кто-то топить вздумал? Что батька? Чей? Ваш? Хозяйка? Украли? Кого? Малыши, я ничего не пойму…
– Положи на землю котов. Бережно.
Такого юмора Кощей не видал давно.
Напротив него стояла человеческая женщина, ни кем из богов не отмеченная, ни капли силы, ни способностей ведовских. Стояла, сжимая в сухоньких ручках здоровенный дрын, и грозно сверкала очами на него, кромешника, колдуна великого и вообще владыку медного царства!
– Я сказала, положи на землю котов, гуяр! – повторила на латыни баба и даже сделала шаг вперед.
– Тётка! Да ты хоть знаешь, с кем ты говоришь?
– А мне до ляда. Положи котов. Злыдень писюкатый!
– О боги! Извращения-то тут причём? Это анатомически невозможно… воистину, кого вы хотите наказать, лишаете разума! Твои котята? Да всё, всё, вот, положил…
Баба наседкой кинулась к котятам, сгребла в охапку, завернула в шаль: «всё, всё, маленькие, аккурат согреетесь, разом домой пойдем… где ваш батька? Где его леший носит?»
– Гхм… женщина, эти юные создания говорят, что батьку их похитили. Украли.
– Как? – смелая женщина чуть не выронила свою бесценную ношу.
Кромешник пожал плечами.
– Понятия не имею, слишком поздно явился. Вообще, что здесь делается? Гуяры напали? А причем тут кот? С каких пор коты приобрели такую ценность?
Махля хотела что-то ответить, но, как не редко бывает в жизни, что если что-то случается, то разом.
На берег выскочил молодой мужик с вколоченной бородой, но в дорогом кафтане и сапогах изрядно мокрых, указывая рукой куда-то на середину реки. Темень. Не разобрать ничего. Закричал.
– Вот! Вот они! Уплывают!
– Вот! Да они! Батька!
Это уже котята менталом орут.
Следом даже не успел заметить, как черно-бурая лиса находу делает оборот, и в человечьем обличье тоже орёт.
– Да! Это они! Лиску украли!
Кощей вспомнил моментально и эту молодку, и про какую Лиску идёт речь тоже понял. Ту, что в тереме живет, что камнем промеж глаз его приложила, и молоко чудное – это у их коровы. А ещё с ней живёт очень умный кот чёрной масти, которого тоже украли. Кощей начал плести заклинание.
– Водяник-батюшка! Помоги! Задержи супостатов!
В один голос взвыли Анфиса и этот в кафтане нарядном.
Махля, одновременно поддерживая котят, сложила у груди руки и что-то шептала.
Большая волна вздыбилась одновременно с сорвавшимся с пальцев заклинанием волшебника.
Кораблик на середине реки поднялся над водой, крутанулся два раза в воздухе и исчез.
Над водой показалась озадаченная физиономия водяника.
– Кощей?
– И тебе не хворать, Водунай.
– Эт… натворили мы чего-то.
– Не мы. У тех гуярских монахов амулетов было, как блох у собаки. Ватиканских.
– А! А я думал, только корабль водой заговорённой орошён.
– Да нет. Не только, и на корабле, и на них… видал столп света какой?
– Видал. Это силы пересеклись?
– Да, в противовес вступили. А наши линии силы сошлись. Но, куда бы их не забросило, а куда именно, я узнаю в скорости, все амулеты, что на них, силу потеряли. И забросило их в место весьма монахам не дружелюбное. Что вы переполошились? Если бы их в монастырь отвезли, куда бы хуже было.
– Почему ты, колдун, думаешь, что место гуярам не дружелюбное? – это мужик в мокрых сапогах поинтересовался.
– Во-первых, не гуярам, а монахам, разница есть. Второе, просто вижу по реакции силы, что наша перетянула, а стало быть, забросило их туда, где противоположная им сила преобладает.
– Говори понятнее, Кощей, мол, забросило их в такое место, где покровительство первородных богов сильно.
– Это каких первородных? – Анфиса стояла растрепанная, простоволосая, в одной рубахе, молодец кафтан ей на плечи накинул заботливо.
– Каких угодно, – пожал плечами Кощей, – может, наших, может, и нет… не много мест на земле, где первородные боги власть и силу держат. Не много, но и не одно, и не два.
– Да где ж искать-то теперь? – молодец аж шапку оземь бросил.
– Не вари воду, Ждан, – одернул знакомца водяник. – Всё своим чередом узнаешь. Живы оне. И кот, и Лиса…