Поглядывая на нее, кот с вкрадчивой бесцеремонностью появился на кухне, пугающе легко спружинил с пола на стул и подоконник. Уселся возле горшка с древним усохшим кактусом, вольготно расправил передние лапы с оттенком лихой желтизны. Направил в нее пухлую черную морду, и засверлил шипами немигающих глаз, как будто спрашивал — ну, что? Не то кот, не то сова, не то человек… Уперев локти в стол, Ирина закрылась от него руками и дымком сигареты, внимательно и долго смотрела.
ГЛАВА 5
Снятые с кредитки деньги подкрепляли счастье. Пляжи и кручи Днепра, шаткий мост влюбленных на Печерске, движение вглубь крушащих мозг дискотек, прогулки на катере, столик в «Тарантино», шашлыки в Гидропарке, пиво прямо в кинозале под приветственно тостирующий жест блистательного Ди Каприо из «Великого Гэтсби». Ночные и утренние такси, дерущие втридорога, телефон, раздавленный в песке во время волейбола, ужасающее исполнение в караоке-баре Машей-кудряшкой песни «Рюмка водки на столе», уроненная с балкона бутылка вина, найденные в парке большие желтые листья, поднесенные Ириной к лицу (это фото окончательно свело Серегу с ума) — и поцелуи, поцелуи, поцелуи…
— Теряем работника, — авторитетно изрек Христофор, твердой слепой рукой отвинчивая горлышко «Хлебной» и наливая.
— Куда ты льешь в заварку с чаем?! — грубо воскликнула Люда с другого конца неудобного стола и в изнеможении уперлась рукой в лоб.
— Ну, подай мне другой футляр, что ли? — вздрогнуло начальство, выдергивая очки из-за уха. — Вон, возле сумки. Кто мне эту хрень подсунул?
— Как ты нам еще зарплату выдаешь, я не знаю…
— Так, не кудахтать! — выпрямился к спинке стула Христофор. — Или пьешь — или иди домой. Вечно тут третесь без толку после рабочего дня. Выгнать нельзя…
Серега топтался у двери и заныл в голос.
— Христофорыч, ну, давай уже что-то решим?! Суббота, воскресенье, понедельник — три дня моих, идет? Я потом наверстаю — в первый раз, что ли?
— В том-то и дело, что не в первый…
— Да без меня справитесь. В понедельник же пусто, три калеки заходит…
— Мы-то справимся. — Босс водрузил на нос новые очки и критично поправил пальцами порезанную колбаску на батоне. — Но если мои суставы откажут — пеняй на себя. Обращусь за помощью к ребятам-пожарникам.
— Все одно ж не женится, — предсказала издали Люда, раздраженно выдергивая из волос заколку — Одни пьянки на уме.
— А ты не каркай! — посоветовал Христофор, сжав на столе кулак и тут же дипломатично расправив его в ладонь. — Не твое дело. Ты, Люд… или присоединяйся, или не морочь мне голову.
— Христофорыч, во вторник буду — сто пудов! — вовремя поднажал на его раздумья Серега.
— Ай, иди уже… Стоп! — Начальство плеснуло в чашку и пододвинуло — На коня!
Утирая губы, он вприпрыжку выбегал к остановке.
В жизни Ирины Сереги становилось слишком много: сорвавшись и завравшись, она не избежала второго прогула. Ее уволили на следующий день и даже не дали зайти в кабинет — вынесли личные вещи прямо к дверям. Лишиться ненавистной работы именно сейчас не входило в ее планы: через день Ирина устроилась в первую попавшуюся парикмахерскую. Понаблюдав, с какой скоростью шустрая новенькая управляется с самыми сложными дамскими укладками и одной левой ровняет мужские окантовки и виски, хозяйка с ходу поставила ее в рабочий график.
Три дня выходных Серега выпрашивал не просто так. В тот же вечер он наведался к соседу Грошику, флегматичному малому, который талантливо совмещал в своей жизни два хобби — рыбалку и выпивку. Тут не повезло с самого начала: дверь открыла супруга и, не постеснявшись своего откровенного декольте, жестко заявила:
— Серый, даже не думай. Он в завязке.
— Привет, — улыбнулся Серега. — Да я тоже.
— Угу. Я вижу — глазки так и блестят.
— Да ладно, Тань, — потоптался он, норовя заглянуть через плечо и выдернуть главу семьи. — Дело к нему есть.
— Какое?
— Мне бы машину на пару дней.
— На хрена?
— Да… Ну, гости у меня — отвезти кое-куда надо.
— Что ты трешь, а? — скривилась Татьяна бдительно, прислонилась к косяку и вкусно откусила редиску. — Он лежит пластом — не пущу я его никуда.
За неимением своей комнаты Гришик лежал в детской — пластом. Глаза открыты, голова не на подушке, босая нога свисает на пол. Дашка, дочь-первоклассница, ползала на полу возле папы, упражняясь в рисунках.
Гришик скосил взгляд на приветствие, задержав для секундного намека. Серега присел на кровать, за его спиной Татьяна ожидающе засунула руки в халат.