– Не вздумай добавить его в зелье, – сказала я. – Наш заказчик не обрадуется, если зелье покорности будет зациклено на тебе.
Джеймс нахмурился, а потом улыбнулся и произнес:
– Кстати, это отличная идея! Сделаем еще одно такое. С тремя большими мерами драконьего пепла, чтобы наверняка.
Я понимающе улыбнулась. Эдвин переставил котел на сверхмалый огонь, и мы с ним вооружились ножами, чтобы нарезать корень Маати. Его добывают в последний день старой луны, обязательно серебряной лопатой. Корень крутился, вырываясь из пальцев, и бормотал что-то ругательное.
– Ну, ну! – усмехнулся Эдвин. – Давай-ка спокойнее, дружочек. Ты поедешь на Тивианский полуостров, увидишь чудеса и чудовищ.
– Я бы, кстати, тоже не отказалась от поездки, – призналась я. – Никогда не была так далеко от дома.
– Да, это почти что другой мир, – согласился Джеймс, постукивая волшебной палочкой по котлу. Пузырьки зелья были совершенно одинаковыми – поднимались на золотисто-розовой поверхности, делали круг и снова тонули.
– Нет, правда же! – сказала я. – Нужно будет поговорить с Шираном. Ему ведь обязательно понадобятся зельевары там, на месте. Мало ли что…
Джеймс посмотрел так, словно понял, что именно я имею в виду. Кивнул.
– Да, с этими чудовищами всякое бывает. Теперь кристаллы коригума. Три средних, а не пять малых.
– Вы уже готовили такое зелье? – живо осведомился Эдвин. Джеймс едва заметно улыбнулся.
– Нет. Но я чувствую, как будет лучше. Это опыт.
– Да, у отца тоже такое бывает, – согласился юноша. – Он иногда смотрит на зелье и видит, что в рецепте нужно поправить. Никогда не ошибался.
Коригум имел насыщенно-сиреневый цвет с золотыми искрами. Взяв щипцы, мы осторожно погрузили кристаллы в зелье и сделали шаг назад. В котле захрустело и затрещало – когда установилась тишина, Джеймс произнес:
– Теперь – сорок восемь часов вызревания. Выходим из лаборатории, запираем ее и ровно двое суток делаем, что хотим.
Защитные чары сделались гуще. Мы выступили из-под их покрова, и я вдруг поняла, что воздух снаружи намного свежее и чище. А еще – что в нем очень сильно пахнет полевкой, которой хватило глупости забраться в замок.
Нет, надо ее точно проучить. Задать такого перцу, чтобы вся ее семья запомнила навеки.
Я думала об этом, уже вылетая из лаборатории. И внезапно влетела всем телом во что-то невидимое и липкое… ах, да! Это защита, которую установил дракон, чтобы одна синская болотная сова не насыпала перьев в зелья…
Я кубарем полетела вниз – Джеймс успел подхватить меня и зашипел от боли в раненой руке. Я заухала, завозилась, запушилась – там полевка! Нет никого хуже полевок: с виду они такие миленькие, хорошенькие, не то что крысы с длинными хвостами. И вот эти мимимилости способны весь дом сожрать.
– Тихо, тихо, госпожа сова, – промолвил Джеймс, неловко гладя меня по крыльям. Он прошел по коридору, продолжая гладить, и я поймала себя на том, что ухаю уже не так свирепо. – Все хорошо. Это тяжелый магический фон зелья. Сможешь вернуться в человеческий облик?
Быть человеком? Вот еще. Я не задала перцу тем наглым воронам. А пусть не таращатся, как дуры! И с полевками надо разобраться. Уху!
– Не можешь, – сокрушенно произнес Джеймс. – Ладно. Попробуем другой способ.
***
Он принес меня в мою комнату и, усадив на кровать, уселся рядом и принял теневой облик. Я сразу же захотела клюнуть этого котищу как следует. Вот так тюк по башке, чтобы не воображал!
Но не успела. Кот прижал меня лапами так, что я и шевельнуться не могла. Все-таки завозилась, показывая свое мнение по поводу, но мягкие лапы оказались неожиданно сильными.
– Уху! – заявила я. – Сейчас как дам!
Кот заурчал и замурлыкал так, что я передумала. В его лапах было тепло и спокойно, и постепенно я тоже успокоилась.
Ладно. Потом поймаю эту полевку. И вороны от меня никуда не денутся. Будут сидеть на ветках в шахматном порядке и каркать по часам. Еще не знают, с кем связались.
– Это очень-очень плохо, – промурчал кот. – Ты не должна обращаться так часто. Я надеялся, что обращения не станут постоянными. Что же нам с этим делать, госпожа сова?
С чего это он взял, что “очень-очень плохо”? Сова – мудрая царица всего крылатого племени. Быть совой – прекрасно. Зелья какие-то, магия… выдумали тоже. Глупый кот.
– Пойдем поймаем полевку, – предложила я. – Так и бесит, зараза такая!
В теневом облике все существа понимают друг друга. Кот снова муркнул, сменил позу так, чтобы не задавить меня с концами, но лапы так и не разжал. Я примерилась было клюнуть его, но снова передумала.