Однако сложившаяся ситуация с каждой минутой нравилась ему все меньше и меньше. Его наверняка запомнил сержант-гаишник, теперь еще эта любопытная брюнетка в "восьмерке"... Машина у него заметная, запоминающаяся. Всю жизнь Леня предпочитал использовать дешевые неброские автомобили, но теперь он временно отошел от дел, расслабился и забыл о золотых правилах конспирации вот и доигрался! Хотя кто же мог знать, что совершенно незнакомая женщина ни с того ни с сего умрет у него в машине?
Он ехал, внимательно оглядываясь по сторонам и мечтая только о том, чтобы без приключений добраться до своей цели.
Наконец Леня свернул на улицу Капитана Копейкина, где располагалась Пятая городская больница, известная в народе как "Пятая истребительная". Подкатив к обшарпанному крыльцу с табличкой "Приемный покой", он заглушил мотор "тойоты" и поставил ее на ручник.
Прежде чем оставить неизвестную женщину в приемном покое, он решил установить ее личность, выяснить, кого послала ему подлая судьба.
На сиденье рядом с женщиной валялась ее сумка из мягкой бежевой замши, под цвет пальто, и наверняка очень дорогая. Маркиз открыл сумку и вытряхнул на сиденье ее содержимое.
Кроме традиционных женских мелочей - тюбика французской губной помады, пудреницы, маленького флакончика духов "Палома Пикассо", - в сумочке лежал пропуск на основе магнитной карты с отпечатанным на нем именем Ирины Леопольдовны Крыловой, маленькая изящная записная книжка в кожаном переплете и пластиковая кредитная карточка "Виза". Еще в кармашке Леня нашел паспорт на имя все той же Ирины Крыловой, 1960 года рождения, прописанной по адресу: улица Пушкинская, дом 5, квартира 16.
Леня подумал, что кредитную карточку в больнице непременно украдут, а записную книжку просто потеряют. Он положил паспорт в карман пальто, чтобы труп смогли опознать. Все остальное сложил обратно в сумочку и засунул в "бардачок" своей машины, решив позднее подбросить сумку родственникам покойной.
Теперь ему предстояла самая трудная и опасная часть операции подсунуть труп в больницу и при этом не привлечь к себе внимания.
Леня выбрался наружу, открыл дверцу со стороны "пассажирки" и подхватил ее одной рукой под колени, а второй за шею. Прежде ему не раз случалось носить таким способом живых женщин, но поднять труп оказалось не в пример тяжелее. Хотя покойница была довольно стройной и не слишком рослой, Леня едва сумел вытащить ее из машины.
Он слышал, что после смерти люди становятся гораздо тяжелее, но до сих пор относился к этому с известной долей недоверия, а вот теперь факты говорили сами за себя.
Прислонив свою неудобную ношу к капоту "тойоты", Маркиз кое-как одной рукой запер машину и включил сигнализацию. Оставить даже на несколько минут в этом весьма криминальном районе незапертую машину - значило распроститься с ней навсегда. Затем он перехватил мертвую незнакомку поудобнее, поднял воротник ее бежевого пальто, чтобы по возможности закрыть лицо и двинулся к крыльцу.
К счастью, навстречу ему вышла из приемного покоя заплаканная женщина и придержала дверь.
Леня вошел в просторное, тускло освещенное помещение. Под потолком мерцала неисправная люминесцентная лампа, которая то совсем гасла, то пыталась разгореться и при этом издавала неприятное и раздражающее металлическое гудение. Помещение было полно унылых, больных, измученных людей, которые ждали своей очереди и коротали время за бесконечными разговорами о своих и чужих болезнях. Некоторые, впрочем, говорить не могли, потому что страдали и стонали от боли. Зимой в больницах очень много людей, сломавших конечности. Падают все: старухи и студенты, мужчины и женщины, люди, торопящиеся на работу или в магазин.
Кроме того, к вечеру в приемном покое обычной дежурной больницы собирается контингент специфический - алкоголики, поссорившиеся друг с другом из-за бутылки, или просто лихие ребята с ножевыми ранениями. Всех везут в приемный покой и оказывают помощь в порядке очереди. Кто не дождался и отдал концы - значит, не повезло...
- Разве ваш холецистит - это настоящая болезнь? - высокомерно вещала крупная толстая старуха с выпученными глазами, обращаясь к невысокой тетке, похожей на жабу. - Это не болезнь, это тьфу! Это одно удовольствие! Вот панкреатит...
- Вам бы такое удовольствие! - обиженно возражала "жаба". - Я вот сегодня поела капустки со свининкой, так думала - на стенку полезу! Хорошо, я "скорую" заранее вызвала, еще когда готовила капустку...
- А вы не ешьте! - резонно заметила бледная молодая женщина с темными кругами под глазами.
Женщина прижимала к груди висящую плетью левую руку. Обе дискутирующие особы взглянули на нее с пренебрежением, и "жаба" возмущенно проговорила:
- Как это? Если хочется!
- "Не ешьте!" - передразнила молодую пучеглазая старуха. - Одно только удовольствие - покушать да об жизни с людьми поговорить, а ты и того нас хочешь лишить?
Она окинула молодую женщину презрительным взглядом и повернулась к "жабе":
- Так вот, я говорю, это вам только так кажется, что холецистит болезнь, потому что вы панкреатита не видели...
Леня оглядывался по сторонам, прикидывая, куда пристроить свою обременительную ношу. В это время старуха, гордящаяся своим панкреатитом, обратила на него внимание.
- Притащил! - громогласно проговорила она. - Думаешь, так тебя без очереди пропустят! Даже и не мечтай!
Она перевела взгляд на бесчувственное тело в Лениных руках и злобно прошипела:
- У, вырядилась! Ничего, подождешь! Я вот уже три часа сижу, а у меня, между прочим, не что-нибудь, а панкреатит!
Очередь больных прореагировала на появление нового человека весьма равнодушно.
Леня увидел наконец свободный стул в самом темном углу помещения и усадил на него свою злополучную пассажирку, осторожно прислонив ее к стене и повыше подняв воротник пальто. Убедившись, что покойница достаточно устойчива и не свалится со стула, он торопливо выскользнул из приемного покоя.
Едва за ним захлопнулась дверь, в приемном покое появился рослый врач в мятом, заляпанном кровью халате.