Я не думала, что когда-то мы вот так будем обсуждать измены. Но мы уже в этой точке. Лучше сейчас проговорить, чтобы не осталось недомолвок. Сейчас уже не так болит. Словно это было в другой жизни.
Не помню, как засыпаю на руках у Руслана. Помню лишь, как он спит рядом, крепко сжимая меня.
Глава 13
На следующий день мы едем к родителям. Отец, когда понимает что к чему, бурчит на маму.
— Папуль, я вообще возмущена, что ты скрыть хотел.
— Я не хочу, чтобы вы переживали.
— В другом случае мы бы не переживали? Руслан нашёл клинику, есть все шансы.
— Да, папа, всё хорошо будет, — включается Рус. — Я, конечно, пообещал вашу дочь беречь, но и вы не плошайте.
Отец борется сам с собой.
— Папуль, пожалуйста. Ты ещё внуков не дождался, ты ещё слишком молодой.
— Да, кто будет сидеть с нашими детьми?
— Ладно, хорошо, я понял, что вы липучки. Помереть спокойно не дадут.
— Саша! — кричит на него мама.
— Ну вот, другое дело, любимый тесть. Значит, завтра едем, я договорился. Придётся полежать, палата готова.
— Подготовился, вот молодец, — щурится папа. — Пойду покурю.
Ему нужно переварить. Руслану звонят, а я иду следом за отцом.
— Пап, — касаюсь его плеча.
— Ева, прости. Я просто не хотел, чтобы ты знала. Не хотел, чтобы ты волновалась, дочка.
— Папочка, я всегда за вас волнуюсь. Всё ещё можно исправить, понимаешь?
— Да. Просто я боюсь, что всё будет безрезультатно. Так у нас еще полгода есть. А сейчас я могу время с вами провести.
— Ничего не зря. Есть все шансы. Кто мне обещал баловать внучку?
— Буду, — обнимает меня отец.
— Мне очень повезло с Русланом.
— Это Руслану с тобой повезло, — папа так говорит, словно что-то знает.
— Пообещай бороться. Я не готова тебя потерять.
— Обещаю, дочка.
Крепко обнимаю его в ответ. Как в детстве. Мы возвращаемся внутрь, и мама угощает всех пирогом. После долгого чаепития с семьёй, Руслан везёт меня домой.
— Чай?
— Прости, котик, но мне нужно по делам отъехать. Звонил Марс, что-то у него случилось.
Я немного напрягаюсь. Неужели снова врёт?
— Но я могу приехать после, если ты не будешь спать.
— Если хочешь.
— Хочу.
— Ключи у тебя есть, если я буду спать, — Рус тянется и целует меня.
— Люблю тебя.
Я иду домой в расстроенных чувствах. Звонить Марсу и проверять точно ли что-то случилось не было ни малейшего желания. Выглядеть идиоткой. Хотя, если он снова врёт, я не лучше буду выглядеть.
Принимаю душ и сажусь за работу. Проблемы проблемами, а её никто не отменял. Не замечаю, как проваливаюсь в сон. Прямо с ноутбуком. Просыпаюсь от того, что меня несут в кровать.
— Который час?
— Начало первого.
— Ты рано.
— Мне покататься?
— Ты, правда, был с Марсом? — сонно уточняю.
— Были сомнения?
Открываю глаза и смотрю на него. Ни помады, ни духов, одежда та же. Даже алкоголем не несёт.
— Были, — честно отвечаю я.
— Заслужил. Был с Марсом. Никто не нужен, кроме тебя. Всё, давай спать.
Пари. Тянусь к его губам и сама целую. Руслан тут же перехватывает мою инициативу и поцелуй становится ещё глубже и жёстче. У меня уже воздуха не хватает, а его руки начинают гладить тело. Нежно глажу его, пока Давыдов полулежит на мне, и я невообразимо кайфую, но в последний момент отстраняюсь и говорю:
— Спокойной ночи.
Отвернувшись, слышу хриплый смех Руслана и его тяжёлое дыхание. Я не знаю, сколько я ещё выдержу эту пытку, особенно, когда сама так распаляю его. Но это было последняя беззаботная ночь.
Вся следующая неделя была для меня каким-то адом. Папу обследовали, брали анализы, собирали консилиум. Организм у папы ослаблен и не факт, что он выдержит наркоз, да и сама операция была серьёзная. И последствия могли быть абсолютно любыми. В общем, у нас были сплошные риски, но это лучше, чем бездействовать.
У меня и на работе шли напряжённые месяцы. Я готовила новую коллекцию, с которой мы должны были ехать в Париж. Правда, в таких условиях творить у меня ничего не получалось. Я сидела днями и ночами, когда не была с мамой или папой. Руслан очень помогал мне. Он ни разу не упрекнул меня ни за мои слёзы, ни за возникающие порой срывы, на него в том числе, ни за слабость и усталость круглосуточную. Он каждый день улыбался мне, целовал и говорил, что я — боец. Не позволял спорить с этим фактом, по первому звонку летел, чтобы забрать или отвезти меня, привозил еду, наводил порядок, заказывал мне на работу обед, ночевал со мной и заставлял отдыхать и не сдаваться.