Бэйкер и Тейлор — и выкуп. Бэйкер и Тейлор — и убийца. Бэйкер и Тейлор — мама!.. Она отшатнулась от вырезанной из картона фигуры Мэла Гибсона в натуральную величину, которая рекламировала серию романов про Безумного Макса. Дыхание медленно восстановилось. Это всего лишь картонный постапокалиптический чувак, она его вспомнила. Витрина “Бэйкера энд Тейлора” была прямо впереди. Темпл стала ступать осторожнее, стараясь поскорее добраться до ковра, устилавшего пространство вокруг стенда. Тишина была оглушительна. Ее шаги поглотил ковер. Теперь даже эхо не гуляло в стропилах наверху. Тусклый свет отражался в плексигласовых стенках кошачьего дворца. Темпл видела внутри него неясные силуэты. Настоящие Бэйкер и Тейлор или подменыши, изготовленные Электрой? Она подобралась поближе, вглядываясь, надеясь… Слишком темно. Ее собственное отражение мешало ей смотреть, расплывчатый неясный двойник. Темпл прижала нос к прозрачному пластику. Ну же, Бэйкер, пошевели лапой! Ладно, Тейлор, тогда ты что-нибудь сделай — дерни хвостом, почеши ухо… Нет. Ничего, кроме пары набитых чучел. И какое-то движение в темном плексигласовом зеркале позади нее…
Темпл обернулась. Что-то ударило ее, толкнуло так сильно, что она бы упала, не будь позади витрины. Желудку было больно, скорее всего, оттого, что ее громадная переполненная сумка с размаху влепилась ей под ребра. Несколько мгновений она не могла вдохнуть. Наконец, дыхание восстановилось, и она попятилась прочь, за витрину. Вокруг никого не было, но она помнила ощущение: кто-то отскочил в сторону, явно не кот.
Ковровая дорожка продолжалась вдоль полудюжины стендов, и Темпл кралась по ней, пока не нырнула за следующий островок формайки среди неясного моря тьмы, тишины и опасности. Она стащила одну босоножку, затем вторую и втиснула их в сумку. Ее рука скользнула по боку сумки и замерла. Что-то было не так. Дырка! Она обвела ее пальцем в темноте. Круглая дырка, там, где крепкая материя не выдержала. Слишком маленькая для пули и слишком большая для моли, но в самый раз для вязальной спицы номер пять!
Темпл вытащила одну туфлю из сумки и зажала ее в руке. Острая шпилька — оружие получше, чем пустые страхи.
Она заставила себя выпрямиться и прижалась к витрине. Играя в детстве в прятки, она всегда начинала паниковать, когда водящий проходил слишком близко от места, где она пряталась. Она вспомнила, как верила, что, произнеся несколько раз быстро-быстро: “Невидима, исчезла”, — действительно станет невидимой.
Только здесь это не пройдет. Здесь она должна найти выход. Здесь ей придется вычислить безопасное место и кратчайший путь до него.
Во-первых, в выставочных залах нет телефонов. Добраться до офиса? Это место известно тому, кто оставил ей записку. Охранники? Где-то здесь, но где именно?..
Размышляя таким образом, Темпл продолжала красться босиком, прижав к боку сумку, точно щит, уже однажды спасший ее жизнь, с каблуком туфли, торчащим из кулака, как заостренный восклицательный знак.
Она не слышала ничего, кроме собственного дыхания — к сожалению, не дышать она не могла. Может, он ушел? Но зачем ему уходить? Она здесь, в темноте, беззащитна и беспомощна, и совершенно одна. Не совсем, впрочем, одна, как и Честер Ройял был не совсем один всего четыре дня назад.
Он не сопротивлялся. Возможно, не ожидал нападения. Темпл ожидала его каждую секунду. Знание — сила, но это было парализующее знание, знание, повергающее в ужас. Темпл изо всех сил заставляла себя продвигаться все дальше в неизвестность.
Она не пойдет в сторону офисов — ее могут там ждать. Пробираясь в темноте, она напрягала память, пытаясь вспомнить, где находится один из запасных выходов. Был выход через ротонду, но там негде спрятаться. Постер в нескольких шагах от нее издал легкий шелест: чье-то движение заставило его колыхнуться. Он ее заметил? Был ли это “он” или “она”? Неважно. Тот, кто напал на нее, был явно крупнее, но по сравнению с ней кто угодно мог показаться гигантом. Однако, удар был сильным. Покрепче прижав к себе сумку, Темпл еще раз ощупала дырку. Это было, как расковыривать болячку. Она так и представляла себе, как тонкая острая спица входит в ее тело и добирается до сердца.