Шейн приподнял меня на кровати, в сидячее положение, положил на колени поднос с легкой едой и начал с ложечки кормить.
После еды, в траурном молчании, меня понесли в кабинет к Авелю, не доверив мне даже пойти самой, да я и не смогла бы, наверное, сил не было совсем.
В кабинете, вперив умоляющий взгляд в Авеля, я дрожащим голосом спросила у него: - Что, совсем-совсем, нет никаких других вариантов?
- Нет, - веско произнес он. – Если можно было бы, как-нибудь, сделать так, чтоб второй плод был отдельно, от матери, то тогда еще можно было бы, что-то сказать... А так, это только мучение вам.
Это словосочетание «плод отдельно от матери», вдруг, закружило мне голову вихрем воспоминаний, и я вспомнила одну из редких фантастических книг, прочитанных мною, так то, больше любила читать современные любовные романы. По книге - поврежденный плод извлекли из матери и поместили в репликатор, на донашивание, потому что мать должна была получать лечение, очень вредное для ребенка…
Мысли закрутились, как бешенные. Да, конечно, здесь нет таких технологий. Но есть магия! Великая магия. Она же, может практически все. Конечно, закрался червячок сомнения – ведь если бы маги все могли, то помогли бы и в этой ситуации…
Но, небольшие сомнения, снесла огромная волна надежды, - надежды, что магия поможет разделить детей.
Тогда оба, возможно, останутся живы!
Торопясь и проглатывая слова, я принялась выкладывать свою теорию и виденье этой проблемы. Озадаченный магистр Авель, только хмуро поглядывал на меня, пока я его пыталась убедить в своих словах, медленно поглаживая подбородок и, иногда вслух, поражаясь, тому откуда у меня берутся такие идеи. Но я уже видела – фанатический блеск в его глазах…
Это давало маленькую надежду и сердце, впервые, как я нахожусь в лечебнице, забилось ровно и легко.
На всю ночь меня оставили в покое. И я забылась тревожным сном, в объятиях своих любимых, лелея надежду на благополучный исход дела.
А Авель, вызвав пару особо доверенных магистров, занялся какими-то, ведомыми только ему расчетами, предварительно выставив нас из кабинета.
Не знаю, сколько занимался подсчетами Авель и сколько спал, но я выспалась прекрасно, несмотря на все свои внутренние переживания.
Утром моих мужей выставили на работу, мотивируя это тем, что те будут слишком нервничать и переживать, поэтому, мало ли, что. Нельзя отвлекать целителей в столь ответственный момент.
Меня разложили на подобии операционного стола, и я попросила Авеля о том, что хочу оставаться в сознании и все наблюдать. Мало ли, что подсказать потребуется. Не то чтобы, я такой знаток медицины, но вдруг всплывет какое-нибудь воспоминание, которое может пригодиться нам. Ведь это фактически эксперимент, который еще никто не делал, все может пойти не так как запланировано. Хоть, я в любом случае доверяла Авелю, но было все равно очень страшно и меня трясло.
Саму процедуру сложно описать словами. Это были какие-то ювелирные действия – пасс рукой, поток энергии, ниточка огня… Все смешалось в какое-то чередование размеренных действий, которые, почему то, успокаивали меня.
Я видела, как на свет появился один малюсенький сморщенный человечек и как его сразу закутали в кокон из магической энергии, наматывая слой за слоем, что получилось почти полноценное большое яйцо. А затем наблюдала, как и другого малыша бережно закутывают в энергию, как в вату, уплотняя слои и чередуя стихии, чтоб получился полноценный кокон, во всяком случае, именно так я это представляла себе.
Потом целители занялись мной, но тут уж Авель безжалостно погрузил меня в магический сон, поэтому я ничего не помню.
Когда я очнулась, то резко, рывком, попыталась сесть, меня немного повело от слабости, закружилась голова. И тут же меня придержали за плечи теплые руки, чтоб не упала, обняли нежно.
- Лика, у вас получилось, - почти благоговейно прошептал Ян, смотря немного вбок.
Я повернула голову и сама застыла в немом восторге. Шейн сидел на стульчике возле маленького столика, на котором в каких-то конструкциях, похожих на детские кресла, находились два магических кокона. Два радужно-переливающихся яйца, довольно большого размера. В глаза бросились оттенки красного, желтого, оранжевого, лилового, голубоватого, синего, зеленого… В одном коконе еще присутствовали сполохи черного цвета, немного контрастируя на цветном фоне. На коконы были еще надеты, как бусы, камешки из различных накопителей, разного цвета, видимо, чтоб поддерживать столь сложную магическую материю.