Глава 25. Псы режима
Холодная мутная вода вонзилась в моё тело тысячами замороженных иголок. Больших трудов мне стоило не вскрикнуть. Однако я сдержался. Глубоко вдохнув, я, широко взмахивая руками, погрузился в мутную речную глубь.
Водоросли проплывали мимо меня. Моё лёгкое эльфийское тело постоянно стремилось всплыть, но я то и дело хватался руками за донную растительность, чтобы не выдать себя. Несмотря на все мои эльфийские фокусы, задерживать дыхание я мог не дольше, чем обыкновенный человек. Однако преодолеть расстояние в пару десятков метров до ближайшего камышового островка мне всё же удалось. Я осторожно всплыл за ним и дал себе возможность сделать ещё один тихий вдох.
Кто бы мог подумать, что эльфам вообще нужно уметь плавать? Да и зачем? Тем более в реке. Но сетовать на превратности судьбы у меня не было времени. Мне нужно было прятаться в камышах, стискивая зубы при мысли, сколько пиявок я накормлю своей кровью, сколько заразы могу подхватить, если пораню ноги об острую донную растительность. И это уже не говоря про остальные опасности — животного и не очень происхождения. До ближайшего острова я всё же добрался. Глупые тряпичные мокасины совершенно расклеились, и их пришлось сбросить. Как только я достиг островка, я понял: сбежать мне не удастся.
Прямо из камышей на меня уставилась жуткая тварь. Один глаз у неё был собачий, а второй заменяла камера. Морда с капающей слюной была аугментирована титановыми челюстями и прочными нержавеющими зубами. Хребет и передние лапы были усилены экзоскелетом, а голени были защищены чем-то вроде лат. Но самое страшное было даже не это. Пока я замер в ужасе, к ней сзади подошли ещё пара киберсобак. Они залаяли и издевательски добродушно виляли своими закрученными хвостами.
Не делая резких движений, я стал осторожно пятиться обратно в воду. Мне ничего не оставалось, как надеяться на то, что эти твари не умеют плавать. Пока течение несло меня вниз, мои ноги окончательно коченели, а руки переставали слушаться. Дыхание затруднялось от дрожи, но и это было ещё не всё. Собаки преследовали меня, то и дело прошмыгивая в камышах ближайшего острова. Они были везде: рычали, фыркали, но не лаяли. Они, как призраки, преследовали меня вдоль берега, не давая ни шанса выбраться из медленной реки. А когда один остров кончался, начинался следующий, на котором жили другие собаки.
В конце концов я добрался до острова, на котором собак не было. Я выжал одежду и попытался согреться, разгоняя метаболизм. Но как только я запустил сжигание эльфийского жира на бёдрах и ягодицах, я резко понял, почему меня так легко отпустили. Жуткая боль просто парализовала меня изнутри. Это было похоже на обычное пищевое отравление, но боль быстро усиливалась. Я был практически обречён. В таком состоянии не то что выживать, просто стоять на ногах не было возможности. Когда я соорудил себе тёплое гнездо из травы, до которой смог дотянуться, боль была такой сильной, что я всерьёз подумывал о том, чтобы позвать на помощь тюремщиков.
"Да чем они мне помогут? Они даже не знают, что со мной…" — думал я, стараясь не ныть от боли слишком громко. Но вдруг меня посетила мысль: "А что, если они прекрасно знают, что со мной?". Я перевернулся на бок, посильнее закутался в сухую колючую траву и прогнал комара. Вдруг у меня поднялась температура, во рту начала собираться сухая и горькая слюна, а затем в носу будто костёр разожгли. Вскоре все слизистые начали чесаться, печь и даже болеть. Это явно не простуда. Я собрал все силы в кулак и стал втягивать носом воздух, чтобы понять, что именно меня отравило.
Тюремщики наверняка были в курсе, что ждёт меня здесь. Обыкновенная люцерна, которую едят коровы, росла на острове повсюду. Сама по себе она совершенно безвредна, но для меня, и, скорее всего, для других заключённых, она представляет опасность. Я сосредоточился на управлении своим обменом веществ и запустил системы выделения в кровь белковых пакетов, предназначенных для мониторинга моего здоровья. Специальный орган внутри моей модифицированной репродуктивной системы был тесно связан с мозгом. Я буквально нутром чувствовал каждую молекулу вещества в своём теле. Когда кровь сделала несколько кругов, как следует смешалась, я сконцентрировался на ощущении своей эльфийской святыни — гибридной матки.