— А почему Золотарь? — постепенно пришел в себя я — Разве это не тот самый, ну, человек который…
— Это правда! — рассмеялась девушка — Когда моя бабушка была молода, так называли особый вид хакеров. Они искали в во всех слоях сети разные утерянные и незавершенные технологии.
— По легенде, — таинственно добавила она — чертежи этого города были зашифрованы, и найдены на очень древнем секретном советском компьютере. Золотари сразу разглядели в них потенциал, расшифровали и продали правительству. Поскольку автор остался неизвестен, то город назвали в честь тех, кто эти чертежи переоткрыл.
Мы всё спускались и спускались. Холодная, практически зимняя погода заставляла водопады горячей воды с крыш испаряться быстрее чем они достигнут земли. Причудливые воздушные потоки циркулировали в отдельных местах, и превращали тучки в устойчивые хитросплетения ламинарных потоков, а высокие башни сияли, отражая закатное солнце. Люди в странных вингсьютах быстро пришвартовали наш флотоплан, и мы с Марией ступили на твёрдую землю. После долгих и приятных суток вместе, пришло время расставаться. Мария поправила лацканы моего пиджака и тихо сказала.
— Ну вот и всё, Авель.
— Может быть ещё увидимся? — робко пробормотал я.
— Возможно. — Сказала она и положила в мой карман визитку гостиницы — Смотри на мир бесстрастными глазами, и всё у тебя будет хорошо. — добавила она, и утекла словно речка.
Я взял свой скромный рюкзак, показал билет стюарту, и отправился на поиски отца. Величественный город был ко мне весьма приветлив. Уж не знаю, было это связано с документом, который дал мне дядя Микуш, или с моей внешностью. В любом случае, чувствовал я себя весьма комфортно и с удовольствием любовался чудесами. Я прогулялся по висячим садам, послушал кваканье летающих лягушек, и даже покормил местных ворон остатками своей аэрофлотовской выпечки. И когда я уже был готов встать со скамейки и направиться на поиски, то вдруг услышал довольно странный и непривычный звук.
Я стоял на сто двадцать шестом ярусе, а откуда то сверху до меня донеслась странная россыпь совершенно неожиданных звуков: вой лопастей циклокоптеров заглушал рёв старинного двигателя внутреннего сгорания и даже визг шин. Я посмотрел вверх, и увидел как старинный чёрный автомобиль окружили вооруженные роботы, они быстро и чисто остановили машину, вытащили оттуда человека, положили на землю и арестовали. Другие прохожие явно удивились такому зрелищу, потом начали коситься на меня, как на первого кто обратил внимание. Чтобы не вызывать ещё больше внимания и подозрения, я постарался спокойно пойти дальше, но…
— Авель Ковальский? — спросил меня робот в полицейской форме.
— Да, это я.
— Пройдёмте с нами.
— Я знаю ваши законы. Я ничего не нарушал и потому имею право оставаться на месте, пока должностное лицо не предоставит…
— Вас понял, оставайтесь на месте. — сказал мне робот и подозвал уже живых полицейских в расшитых золотом мундирах.
Меня привели в довольно просторный полицейский участок. Высокие потолки были украшены позолоченной лепниной, на стенах виднелись великолепно выполненные, но безвкусные фрески, а мебель была такой выразительной, что походила на дом цыганского барона из боливудских фильмов. Полицейские в роскошных до смеха фуражках провели меня в просторный сдержанный по местным меркам зал, где и усадили на стул. Я приготовился отвечать на провокационные вопросы, но полицейские просто ушли, закрыв за мной дверь. Я конечно удивился такому неожиданному приёму, но то что ждало меня впереди, было намного более странным. Практически шокирующим.
Дверь открылась, и в зал ввели моих братьев, Прима и Марка. Их одежда была помята и слегка запачкана, лица выражали привычное недовольство, но на этот раз я всё же заметил его причину. На их руках были наручники.
— Здорова братиш! — сказал Марк, с улыбкой похожей на оскал.
— Что вы здесь делаете? Как вы успели раньше меня? А, неважно, — махнул я рукой — главное, почему вы в наручниках? Да куда вы опять вляпались?
— То же самое мы хотим спросить у тебя. — холодно ответил Прим, почёсывая свою рыжую бороду.
Но и это было ещё не всё. Не успел робот закрыть за ними дверь, как стол отъехал от стены, стал прямо посреди зала, и к нему подъехали сразу четыре стула. Дверь распахнулась, и в зал вошел наш отец. Живой и здоровый, в стильном приталенном костюме и смешной шпионской шляпе.
— Папа!
— Авель!
Мы обнялись. На миг он расслабился и даже поцеловал меня, но затем резко стал каким-то взволнованным и занятым. Он посмотрел на братьев со смесью радости и разочарования, положил на стол какие-то бумаги и предложил всем присесть.