— Дейнслейф, — промурлыкало он в моей голове, и мое сердце замерло, когда я узнал это имя. Это был меч Одина, клинок, который нельзя было вложить в ножны, пока он не оборвет чью-то жизнь. Но сейчас это казалось уместным, ведь именно это я и собирался ему предложить.
— Ты всегда хотел убить меня, — сказал я с тяжелым вздохом.
— Хотя сейчас мне больно это делать, брат. — Магнар положил руку мне на плечо, и я придвинулся к нему ближе. Внезапно мы оба обнялись, потому что знали, что это конец. Что мы можем не вернуться после этого. Что это была авантюра, которая могла привести нас к нашей мести или к вечности в аду.
Если мы преодолеем это последнее препятствие, значит, время нашей мести было близко. И когда все будет сделано и мы бросим все, что осталось от наших душ, в вечную тьму, я знал, что если какая-то часть меня все еще будет существовать, она будет тщетно искать жизненную силу Монтаны. Безнадежно потерянный и навсегда оставшийся без своей пары.
Магнар прижал кончик кинжала богов к моей спине, и я вдохнул, прижимаясь лбом к его лбу. Я стиснул зубы, и он бросил на меня печальный взгляд.
— Вместе, — сказал я, поднимая меч Одина и приставляя его к его спине, где я собирался вонзить его в его сердце.
— Увидимся на другой стороне, — прорычал он и вонзил кинжал мне под ребра.
Я прижал руку к мечу, когда боль пронзила мое тело. Я зарычал сквозь зубы, направляя клинок к сердцу Магнара, пока он содрогался от боли.
Его кинжал попал в цель, и мое сердце внезапно остановилось, пронзенное и возмущенное тем, что я так быстро лишил его вновь обретенной жизни.
Мой прерывистый вдох наполнился вкусом крови, и я рухнул на землю, чувствуя, как Магнар падает вместе со мной, когда мы вдвоем забрали жизни друг друга способом, который мы никогда не могли себе представить.
Я проснулся и мое существование, было каким угодно, только не естественным. Мое тело казалось легким, как воздух, когда я поднялся на колени, обнаружив, что стена теперь позади меня и огромная пещера окружает нас.
Магнар встал, и я посмотрел на форму, которую приняла его душа. Тяжесть наших испытаний спала с его глаз, и мерцание света, казалось, повисло вокруг него. Я придвинулся к нему, потянувшись к своему сердцу, но там уже ничего не билось. Это тело казалось наполненным светом, плывущим внутри меня, как вода. Это было неплохо, но подействовало отрезвляюще — знать, что темнота — это все, что ждет нас сейчас в будущем.
Кинжал исчез, но у Магнара остались его собственные мечи и лук. Меч Одина тоже остался со мной, как будто у него было какое-то предназначение, которое еще предстояло исполнить.
Мы двинулись через пещеру, наши шаги были бесшумны, пока мы пересекали темное место, которое было наполнено присутствием бога. Мне казалось, что я плыву, как будто я мог двигаться только мыслью.
Рычание донеслось до моего слуха впереди, и я напрягся, поднимая Дейнслейф перед собой. Если он хотел больше смерти, я с радостью отдам их клинку.
Дрожь сотрясла землю, и я настороженно посмотрел на Магнара, пока мы готовились ко всему, что ожидало нас впереди.
Тяжелые шаги раздавались один за другим, заставляя землю содрогаться у меня под ногами.
Это был не бог…
Я крепче сжал меч, мое тело гудело, говоря мне, что к нам приближается странный дух.
Раздался гортанный рык, и из кромешной тьмы в конце пещеры вырвался зверь. Волк, в десять раз превышающий размерами смертное существо. Ряд зазубренных шипов тянулся по его спине, а кожа была голой и гладкой. Его морда являло собой картину ужаса, сотня огромных зубов обнажалась в удлиненной челюсти. У него был единственный красный глаз, который следил за нами, пока он мчался к нам на быстрых лапах.
Не испытывая ничего, кроме чистой ярости, я бросился вперед, чтобы встретить его, и когда он подпрыгнул в воздух, я кувыркнулся под его огромными лапами и нанос удар по задней. Меч задрожал в моей руке, потому что лезвие не смогло пробить его кожу.
Я выругался, и разочарование захлестнуло меня.
Магнар полоснул его по горлу силой двух своих мечей, но раздался лишь металлический лязг, а кровь не пролилась.
Мы были уже мертвы, и я не знал, что этот зверь способен с нами сделать, но взгляд его единственного глаза, когда он снова повернулся к нам, сказал мне, что он определенно может что-то.
Он подпрыгнул в воздух, и на этот раз я взмахнул клинком, целясь ему в живот, взревев и вложив в удар всю свою силу. Мои руки дернулись назад, когда удар не пронзил плоть, и я рухнул на землю, а его задние лапы прошлись по мне.