— Легче мыслить ясно, когда я сыт, — признался я.
— Жажда все усложняет, — вздохнул Эрик, потирая горло. — Она заставляет нас вести себя скорее как животные, чем как люди.
Я провел языком по своим клыкам, поскольку был вынужден признать, что зла, которое я всегда видел в вампирах, на самом деле в них никогда не было. Моей ненависти заслуживали проклятие и боги, которые его создали, а не люди, попавшие в его лапы.
— Я убил бесчисленное количество тебе подобных, — пробормотал я. — Я думал обо всех вас как о зле, не заслуживающем какой-либо формы жизни после смерти…
Эрик схватил меня за руку и посмотрел на меня. — И я сделал то же самое с твоим народом. Мы демонизировали вас так же, как вы демонизировали нас, но теперь мы едины против наших истинных врагов и вместе покончим с этим проклятием.
— Наконец-то самые могущественные существа на свете объединились, — ответил я с мрачной улыбкой. — Пусть боги смилостивятся над каждым, кто осмелится выступить против нас сейчас.
М
ы двигались так быстро, как только могли, еще несколько дней, пока не достигли горного хребта, который показало нам кольцо Андвари. Мы наконец-то оставили руины позади, и мир здесь стал зеленее, избежав бомбардировок Последней Войны. За последние недели я повидала мир больше, чем когда-либо в своей жизни. Но ничто не сравнится с тем, что я вижу сейчас перед собой: просторы природы, пышные и зеленые, которые простираются бесконечно.
Нам еще предстояло пройти долгий путь, прежде чем мы доберемся до святой горы, и мы постоянно оглядывались через плечо, ожидая, что Валентина догонит нас в любой момент. Но, судя по тому, что нам удалось узнать из кольца и того, что вампиры знали о нашем месте назначения, до него оставалась еще неделя или даже больше.
Мы сошли с дороги, выбрав прямой путь через скалистые холмы, забираясь все выше и выше в горы. Вскоре мы были вынуждены идти гуськом по узкой тропинке, которая петляла между высокими скалами по обе стороны от нас. Тучи сгущались, и дождь стекал по моим щекам, пока мы шли дальше.
За последние несколько дней я выпила недостаточно крови, чтобы полностью уменьшить боль в горле, и я была уверена, что другие вампиры чувствовали то же самое. Мы сохраняли устойчивый темп, никогда не перегибая палку, но из-за трудной дороги через эти горы, скорее всего, мы будем истощены к тому времени, как доберемся до другой стороны. Единственным утешением для нас было то, что Валентина не сможет посадить здесь свой вертолет, если обнаружит нас.
Тропа немного расширилась, когда мы взобрались на крутой холм, и кто-то толкнул меня плечом, продвигаясь вперед. Я подняла глаза и обнаружила Джулиуса рядом со мной, и звук его учащенного пульса заставил меня почти застонать от голода. Его дыхание становилось все тяжелее. Мы весь день поднимались по этим горам, ни минуты не отдыхая.
— Привал? — Пробормотала я, но он твердо покачал головой.
— В этом нет необходимости, — пробормотал он.
Я оглянулась через плечо на Келли, тяжело дышащую, когда она поспешила догнать меня, и напряжение на ее лице было всем, что мне нужно было увидеть, чтобы принять решение.
— Давайте сделаем привал! — Я обратилась к группе.
Джулиус больше не стал отказываться, опустился на валун, достал из рюкзака бутылку воды и передал другую Келли. Они проглотили их, когда вампиры расселись на скалах неподалеку, застыв как статуи, что подчеркивало нашу нечеловеческую природу.
Джулиус достал пару батончиков обезвоженной еды для себя и Келли, и моя сестра с жадностью набросилась на него. Я нахмурилась, ненавидя то, как сильно это путешествие влияло на истребителей. Им приходилось не только обеспечивать себя, но и кормить нас. Я по-прежнему отказывалась пить кровь Келли, и как можно меньше брала крови, которую Джулиус разливал для нас по бутылочкам. Мне было легче не сойти с ума, когда я пила, держа в голове образ его и Келли.
Кроме того, чем меньше я пила, тем больше оставалось для Фабиана, который, казалось, всегда был на грани того, чтобы сойти с ума и укусить кого-нибудь из них. Чем голоднее он становился, тем больше возвращался к своим идиотским привычкам. Но Магнар постоянно следил за ним, чтобы убедиться, что он никогда не поддастся своим импульсам. Я знала, что на самом деле Фабиан ни в чем не виноват, но его переменчивое настроение выводило всех нас из себя.
Дождь перешел в мокрый снег, и все застонали от горя. Келли плотнее закуталась в куртку, но было видно, что она дрожит под ней. Возможно, я и не чувствовала холода, но в этом не было ничего приятного, и в добавок ко всему, видимость на тропе все уменьшалась.