- Да, такая мысль приносит некоторое утешение.
Сибила громко рассмеялась.
- Вы очень дипломатичны. Да, конечно, вам прямая дорога в жены епископа. И это доказывает, что вы изменились. Жене епископа вполне подходит увлечение музыкой.
Выражение ее лица снова изменилось. В нем появилась коварная насмешливость.
- Но вполне возможно, у вас не получится ни то, ни другое, - сказала она, - если станете совать нос, куда не следует. Вы ведь любите это делать.
К ней вновь вернулась ее ребячливость. Игриво погрозив пальчиком, она добавила:
- Вы же знаете, что случается с теми, кто пытается разузнать слишком многое в то время, как вокруг немало дурных людей. - Сибила хихикнула. - Да, вам это должно быть известно. Ведь вы уже, можно сказать, испытали это на себе.
Качая головой, как китайский болванчик, она стояла посредине комнаты нелепое создание в огромной украшенной цветами шляпе, затенявшей ее морщинистое лицо, из-под вуалетки сверкали яркие проницательные глаза.
Мне вдруг представилось, как она пишет ту роковую записку, оставляет ее тайком в моей комнате, затем пробирается в чулан сторожки, поджидает меня, разливает по полу керосин, оставшийся в канистре...
Но почему ей это надо?
Хотя откуда мне знать, какие тайны скрывает этот старинный дом и какие отношения связывают живущих в нем людей.
"Роума, - подумала я, - что открыла здесь ты?"
***
Кажется, уже всем стало известно о той симпатии, которая крепла между мной и Годфри Уилметом. Иногда у меня возникало желание помечтать о будущей благополучной жизни, но каждый раз, когда я это делала, воображение рисовало мне не Годфри, а моих будущих детей. Это естественно, говорила я себе. Каждая женщина желает иметь ребенка. А когда женщина уже в зрелом возрасте, и у нее никогда не было детей, возможность их иметь становится особенно привлекательной. И все же... Почему вдруг возникают сомнения? Ведь мне на самом деле повезло, как сказала Сибила. У меня появилась возможность устроить свою жизнь. И я смогу ею воспользоваться, но только мне не надо ни во что в этом доме вмешиваться.
С Годфри мне было хорошо и приятно, однако бывали моменты, когда мне хотелось остаться одной со своими мыслями и не видеть его. Я любила тогда сидеть в огороженном маленьком саду. Элис, это проницательное юное создание, видимо, знала, что мне нравилось бывать там, потому что она уже не раз приходила в этот садик, когда искала меня.
В то утро она подошла ко мне и в своей обычной застенчиво скромной манере спросила, можно ли ей побыть вместе со мной.
- Конечно, Элис, - ответила я. - Садись рядом. Здесь так приятно.
- Вам очень нравится этот садик, я знаю, - сказала Элис. - Так тут тихо и спокойно. Я думаю, вы захотите устроить такой же в вашем новом доме.
- Моем новом доме?
- Ну, когда вы выйдете замуж.
- Моя дорогая Элис. Я была замужем, но теперь я даже ни с кем не обручена.
- Но скоро будете, - она пододвинулась ко мне ближе, я могла даже различить маленькие веснушки на ее переносице. - Мне кажется, вы будете очень счастливы.
- Спасибо, Элис.
- Мистер Уилмет очень приятный человек. Я уверена, он станет хорошим мужем.
- Откуда тебе знать, кто может стать хорошим мужем?
- В его случае это так очевидно. Он красив и богат... Иначе миссис Ренделл не наметила бы его в мужья Сильвии. К тому же он добрый и никогда не будет к вам жесток, как некоторые другие мужья.
- Откуда у тебя такие познания, Элис?
- Видите ли, - скромно сказала она. - Перед моими глазами пример Эдит и Нейпьер. Он был очень недобр к ней.
- Почему ты так уверена, что он плохо с ней обращался?
- Она много и часто плакала. И сама говорила, что он жесток к ней.
- Эдит говорила тебе это?!
- Да. Она обычно все мне рассказывала. Потому что мы очень давно знаем друг друга.
- А ты знаешь, почему она... ушла?
- Чтобы избавиться от него. Я думаю, она уехала в Лондон, чтобы стать гувернанткой.
- Почему ты так решила? Ты ведь сама вначале говорила, Что она убежала с мистером Брауном, помнишь?
- Так все считали. Но это было глупо. Не могла она убежать с ним. Так же, как не могла бы сбежать замужняя женщина с мистером Уилметом, потому что он викарий, а викарий не сбежит с женщиной, на которой он не может жениться.
- Значит, ты считаешь, что она убежала сама по себе. О, Элис, если бы это так и было! Но ты же помнишь Эдит. Она не из тех, кто может самостоятельно действовать.
- Но, знаете, миссис Верлейн, если бы в саду вдруг появился тигр, мы бы с вами, спасаясь, побежали бы так быстро, как никогда раньше до этого не бегали. У нас бы откуда-то взялись новые силы. Не правда ли? Я читала, что в минуты опасности такое случается. Природа дает человеку дополнительные резервы. Вот и Эдит, когда ей надо было убежать, нашла в себе силы сделать это.
- Ты просто кладезь мудрости, Элис, - иронично и с некоторой опаской произнесла я.
- Кладезь мудрости? - повторила Элис. - Никогда не слышала такое выражение. Оно мне нравится. Звучит так, словно я обладаю какими-то скрытыми сокровищами.
Элис не восприняла моей иронии.
- Вот что, Элис, тебе следует рассказать все, что тебе известно об Эдит.
- Но я знаю только то, что она убежала. И я не думаю, что ее когда-нибудь найдут, потому что она не хочет этого. Интересно, что она сейчас делает? Может быть, учит каких-нибудь детей... в каком-нибудь доме вроде Лоувет Стейси. Как это странно, миссис Верлейн!
- Так странно, что в это с трудом верится, - ответила я. - Не думаю, что Эдит поступила бы так.
- Но пока у Нейпьера есть жена, он не сможет жениться на другой. Я написала об этом рассказ. В нем говорится о женщине, которая вышла замуж за плохого человека и, так как он мучил ее, она от него сбежала и спряталась. И вот она живет без мужа, а он - без жены, но пока она где-то прячется, он не может ни на ком жениться. Это его расплата. Она прячется до самой старости. Живет в одиночестве. Без внуков. А это уже ее расплата.
- Обязательно покажи мне свои рассказы.
- Они еще не очень хорошие. Я должна над ними поработать. Открыть вам один секрет, миссис Верлейн? Он, возможно, вас шокирует.
- Меня не так уж легко шокировать.
- Мистер Линкрофт не был моим отцом.
- Что?!
- Мой отец - сэр Уилльям. Это правда. Однажды я слышала их разговор. Вот поэтому я здесь... живу в этом доме. "Дитя любви" - так это называется. Как и Оллегра. Не правда ли странно, чтобы в одном доме росли два таких ребенка. "Дитя любви" - Оллегра, и "дитя любви" - Элис.
- Ты что-то напридумывала.
- Нет, совсем нет. После того, что я слышала, я спросила маму, и она призналась. Она любила сэра Уилльяма, и он любил ее... и она ушла, потому что считала, что нехорошо ей оставаться здесь. Но у нее уже была я. Затем она вышла замуж за мистера Линкрофта и дала мне его имя. Вот почему я Элис Линкрофт, хотя на самом деле я - Элис Стейси. Сэр Уилльям очень любит меня. Я думаю, что в один прекрасный день он сделает так, чтобы я стала его законной дочерью. Это ведь можно сделать. Я напишу рассказ о любви, про девочку, которую отец в конце концов признал, но пока я еще не совсем готова. Это будет мой лучший рассказ.
Глядя на ее открытое серьезное личико, я не могла не верить тому, что она мне оказала.
Все в этом доме становилось для меня еще более странным и запутанным.
***
Наблюдая, как миссис Линкрофт распоряжается по дому, как вникает во все хозяйственные проблемы, я решила, что таким ответственным и заботливым отношением она стремится как-то загладить те ошибки, которые совершила в молодости. Я представила себе, как она пришла в этот дом, чтобы стать компаньонкой Изабеллы Стейси - прелестная молодая женщина, грациозная и мягкая. Какое напряжение, должно быть, воцарилось в доме, когда сэр Уилльям влюбился в красивую компаньонку своей жены, а та в него в то время, как Изабелла... несчастная, горестная Изабелла! Она не могла не чувствовать, что происходит.