Девочки с удивлением на меня воззрились. От них мало что могло ускользнуть.
- Мне кажется, я здесь оставила свои ноты, - сказала я и прошла к шкафу, где держала альбом для начального обучения.
- Вам помочь? - Годфри встал рядом со мной, повернувшись к девочкам спиной.
Достав альбом, я быстро черкнула на нем карандашом: "Через десять минут на кладбище".
- Вы этот сборник искали? - спросил Годфри.
- Да. Извините, что помешала. Но мне действительно он был очень нужен.
Я вышла из комнаты, чувствуя на себе внимательный взгляд трех пар глаз. Теперь надо быстрее миновать прихожую, чтобы случайно не встретиться с миссис Ренделл.
Меньше чем через десять минут появился Годфри.
- Может быть, я несколько преувеличиваю, - сказала я. - Но мне кажется, я вспомнила очень важную вещь. В то время, когда я приезжала на несколько дней к Роуме, они занимались восстановлением одной мозаики. Я ее хорошо помню, потому что Роума попросила меня помочь, но это так, скорее лишь чтобы отвлечь меня от мрачных мыслей.
- Да, продолжайте, - с нетерпеливой ноткой в голосе сказал Годфри, и мои сомнения в важности этой новости рассеялись.
- Так вот, эта мозаика, видимо, была выполнена по тому же рисунку, что и мозаичный пол, который вы здесь видели.
- Нам надо обязательно посмотреть эту мозаику.
- Но я не знаю, где она, - сказала я.
- Если их работа закончилась успешно, то она наверняка в Британском музее. Хорошо бы как можно быстрее ее увидеть.
- А когда вы смогли бы поехать?
- Если я возьму сейчас выходной, то это вызовет недовольство. Поэтому лучше поехать вам. Вы уже довольно давно здесь, а выходного у вас еще не было, верно?
- Нет, но...
- Я не успокоюсь, пока кто-нибудь из нас не увидит эту мозаику.
- Кажется, миссис Линкрофт собиралась повезти девочек в Лондон, чтобы купить материал для новых платьев.
- Вот и воспользуйтесь этим. Поезжайте с ними, и пока они будут искать материал, вы сходите в Британский музей и найдите там эту мозаику.
- Хорошо, - сказала я. - Если у вас не будет никакой возможности поехать, это сделаю я.
- Мне кажется, мы на верном пути, - сказал Годфри с горящими от волнения глазами.
Он пошел продолжить занятия с девочками, а я поспешила в Лоувет Стейси, где меня ждала миссис Линкрофт. Она уже стояла в холле, собираясь уйти.
- Вы никогда еще так не опаздывали.
- Да. Извините. Но мне пришлось вернуться в дом священника, чтобы забрать вот это.
Я вынула альбом, и он выскользнул у меня из рук. Миссис Линкрофт проворно нагнулась и, подняв, протянула мне. На обложке была видна надпись "На кладбище через десять минут". Я не знала, заметила ли эту надпись миссис Линкрофт.
***
Девочки были в восторге от того, что мы едем на поезде в Лондон.
- Как жаль, - сказала Элис, - что Сильвия не смогла поехать.
- Ей никогда не позволят выбирать ткань для своих платьев, - заметила Оллегра.
- Бедняжка Сильвия! Мне немного жаль ее, - сказала миссис Линкрофт и вздохнула. Я знала, о чем она подумала в этот момент: хотя появление на свет Элис и Оллегры было незаконным и довольно драматичным, она сумела создать для них более счастливую домашнюю жизнь, чем у Сильвии.
- Мне жаль миссис Верлейн, - сказала Элис, - она не будет покупать себе материал на новое платье.
- Может быть, и будет, - сказала миссис Линкрофт.
- Нет, она собирается в Британский музей, - сообщила Оллегра, задумчиво поглядев на меня. Мне стало немного не по себе, ведь я не говорила им, что хочу пойти туда. - Я слышала, как вы, миссис Верлейн, сказали об этом мистеру Уилмету, - пояснила Оллегра.
- Да, мне хотелось бы заглянуть туда, - я заставила себя произнести это как можно спокойнее, хотя признание Оллегры неприятно поразило меня. Когда-то я жила недалеко от музея и часто бывала там.
- Это потому, что ваш отец был профессором, - добавила Элис. - Думаю, это он заставлял вас много работать, и поэтому вы так хорошо играете на фортепьяно.
Элис бросила взгляд на Оллегру, и та тут же сказала:
- Я бы тоже хотела сходить в Британский музей. Давайте пойдем туда все вместе.
Я была так обескуражена этим предложение, что не сразу нашла, что ответить.
- Но вы ведь, кажется, хотели поискать в магазинах материал для новых платьев, - произнесла я наконец.
- У нас на все хватит времени, верно, мама? - настойчиво продолжала вести свою линию Элис. - Иногда мы ходим в Гайд Парк. А на этот раз я бы предпочла Британский музей.
- Верно, почему бы нам не провести час-другой в музее, - согласилась миссис Линкрофт. - Когда вы собирались пойти туда, миссис Верлейн?
- Нет, мне не хотелось бы связывать вас своими планами.
- Да вы и не будете нас связывать, - ответила миссис Линкрофт с улыбкой, - знаете, что мы сделаем. Мы пойдем сразу в музей и потом зайдем в "Браунз Отель" и там перекусим, а после этого отправимся за покупками, и вполне успеем на поезд в 4.30.
Я с отчаянием поняла: все мои усилия как-то ненавязчиво отговорить их напрасны, но я не знала, что впереди меня ждет еще более серьезное испытание.
Я сидела, откинувшись на сиденье, и смотрела на мелькавшие за окном поля и изгороди. Я не должна была показать, что меня расстроило их желание пойти со мной в Британский музей. Но как могла Оллегра подслушать наш разговор с Годфри? Наверное, мы проявили какую-то неосторожность.
Мне ничего не оставалось делать, как смириться с тем, что они идут в музей вместе со мной. Но я решила, что там мне нужно будет как-то от них улизнуть и одной пойти в зал Древнего Рима и поискать там мозаику из Лоувет Стейси.
Но в тот день неудачи преследовали меня. Только мы сошли с кеба, который довез нас от вокзала к музею, как меня окликнул чей-то голос:
- О, неужели... это вы, миссис Верлейн!?
К счастью, я была немного впереди остальных, и я быстро двинулась навстречу к окликнувшему меня мужчине, в котором тотчас признала коллегу своего отца.
- Как плохо получилось с вашей сестрой, - сказал он, качая головой. - В чем же оказалось дело?
- Мы... мы так и не узнали.
- Огромная потеря, - сказал он. - Мы всегда говорили, что Роуме Брэнден удастся даже больше, чем вашим родителям. Бедняжка Роума...
Какой раскатистый у него голос! Миссис Линкрофт вполне могла услышать каждое его слово, но девочки, кажется, были заняты чем-то другим и не слушали. Элис стояла к нам спиной и показывала Оллегре на что-то, привлекшее ее внимание. Но миссис Линкрофт наверняка все слышала.
- Я никогда не была в том музее раньше. Люди редко пользуются возможностью бывать в музеях, - подойдя ко мне, сказала миссис Линкрофт.
Сердце у меня учащенно билось. Возможно, она все-таки ничего не услышала. Может быть, мне просто показалось, что голос у этого мужчины столь громогласный.
- Да, это верно, - ответила я миссис Линкрофт. - Этой возможностью пользуются редко.
- И сейчас мы ею воспользуемся, - раздался рядом со мной голос Элис. Как здесь все торжественно. И как внушительно.
Они шли по музею рядом со мной, тихо восклицая от удивления. Я вспомнила, как часто приводили меня сюда родители в детстве, полагая, что нет лучшего удовольствия для ребенка, чем побывать в Британском музее.
Наконец мне удалось ускользнуть от них. Девочки и миссис Ликрофт с удивлением разглядывали богато иллюстрированную рукописную книгу двенадцатого века, а я быстро и бесшумно пронеслась по каменным плитам туда, где я так часто бывала с Роумой.
Я спросила у смотрителя зала, где я могу найти римские древности, которые были обнаружены в Лоувет Стейси, и я тотчас получила разъяснение.
С какой радостью я увидела, что мозаика, о которой я говорила Годфри, находится там среди прочих экспонатов из Лоувет Стейси. Мозаика была даже не одна, видимо, Роуме удалось после моего отъезда восстановить еще несколько. В витрине, где они были выставлены, помещалась заметка, в которой описывались эти мозаики и разъяснялся процесс восстановления. На первой мозаике была изображена фигура человека, по всей видимости мужчины, у которого не было ступней: он стоял на двух длинных обрубках, которые, видимо, обозначали ноги. Его руки были вытянуты вперед, словно он хотел схватиться за что-то, остававшееся на мозаике невидимым. Я посмотрела на второй экспонат. Изображение было не таким четким, как на предыдущем, и там оказались утраты, заполненные, вероятно, цементом, однако можно было понять, что на этой мозаичной картине - человек, лишенный ног по колено; потом, однако, я поняла, что его ноги были во что-то погружены. И на последней мозаике была изображена только голова этого человека, по всей вероятности, похороненного заживо.