— И что же? — спросил Ченс, когда пикап остановился на красный светофор.
— Ну, прежде чем я успел снова спросить Ника, Эштон Уильямс с самодовольным видом прошел по коридору, гордый как павлин. Он всегда был таким нахальным. Помню, как Эштон сказал: «Десятка по шкале кисок. А что у тебя, Ник? Пока я веду».
Моя грудь сжалась, её почти свело судорогой, и я прикрыл глаза, откинув голову на подголовник.
Фернандо продолжил:
— Затем Ник ответил: «У меня две». Он постучал по двери Грея и сказал: «Четверть очка по шкале кисок за эту грязную сучку там за дверью, но я отвёз её в город Потрахульск. Она усвоила свой урок». — Фернандо подражал мужественному голосу Ника, и я сделал глубокий вдох.
— Ты идиот, Фернандо, — вмешался Ченс, вдавив в пол педаль газа. — Ты не подумал упомянуть об этом раньше? Ты не счёл странным, что Ник был в комнате Грея?
Фернандо сжал губы в глубокой задумчивости.
— Сейчас, полагаю, это кажется странным, но Эштон спросил его, где Грей, и Ник ответил, дословно: «Я сказал Питерсу проваливать, поэтому он уснул на диване в комнате отдыха».
— Что дальше? — резко спросил Ченс, ткнув Фернандо локтем.
Фернандо врезал ему в ответ и произнёс:
— Потом они оба рассмеялась, и Эштон спросил: «Что насчёт той другой?» Ник ответил: «Бритни? Она заработала десятку». — Фернандо слегка кивнул мне и уставился в лобовое стекло. — Поэтому, ага, они переспали, Питерс. Я думал, ты знал... Ведь именно ты спал на диване в комнате отдыха.
Пьяный в стельку, а теперь ещё и злой как чёрт, я посмотрел на Фернандо взглядом «не играй с огнем».
— Где пьёт Эштон?
Глава 43
Элисон выиграла мне время благодаря своей уловке с приступом диареи, но я зашла в тупик. Я не нарыла никакого компромата на Кэтрин Десонну. Я начала составлять список способов, какими могла её шантажировать, но каждый раз, когда ручка касалась бумаги, начинала думать о Грее.
Он ненавидел Питтсбург, верно? Там, скорее всего, холоднее, менее дождливо, но холоднее. Его родители жили в Портленде, и по историям из жизни, которыми Делла Питерс закидала меня во время игры, Грей бы скорее отгрыз свою руку, которой делал подачи, чем уехал от них. А как же дети? Подумайте о маленьких сердечках, которые он разобьёт в Средней школе МакАртура. Дети, Питерс!
Я уронила голову на стол.
Кого я обманывала? Определённо, не саму себя. Все болело. Болели те места, о которых я бы никогда раньше и не подумала, что они могли быть пронизаны болью. От того, что я всё ещё любила Грея, меня выворачивало наизнанку.
Я поняла, что мои чувства к Джейкобу Денису в пятом классе набрали два пункта по шкале влюбленности Сидни.
Грей же достиг десяти.
Но мне нужно было и доверие и любовь, а Грей это разрушил.
Элисон ушла вскоре после игры, чтобы остаться на ночь у Джека. Я неплохо посмеялась, когда она натянула свой спортивный костюм, достала из-под кровати спальный мешок и схватила несколько диснеевских фильмов. У них была пижамная вечеринка, как у подростков. Их счастье на время останавливало нестерпимую пульсацию в моей груди, но она всё ещё оставалась там, ожидая, когда я останусь одна.
Бросив ручку, я сдалась и взяла свои банные принадлежности. Сегодня в коридоре общаги было пугающе тихо. Все ушли отмечать большую победу Нортерна, и Грей в этот самый момент, без сомнения, делал где-то стойку на пивном бочонке.
После того как залезла в душ, я закрыла дверь из непрозрачного стекла и повесила на неё своё полотенце. Я только включила воду, как услышала, что кто-то открыл дверь.
— Я закончу через пять минут, — закричала я, чтобы заглушить шум льющейся воды.
А затем моё полотенце сорвали с двери кабинки.
— Что за чёрт?
— Ты меня не знаешь. — Тоненький голосок становился громче, потом раздалось какое-то бормотание, а комната наполнялась паром.
— Что? — спросила я, выключая душ и прикрывая свои женские прелести. — Я тебя не слышу. Отдай мое полотенце.
Я услышала раздраженный вздох, а потом звук того, как прочистили горло.
— Ты не знаешь меня, — сказал голос громче. — Но я знаю кто ты, Сандэй Лэйн.
Поначалу мой ум ускоренно заработал, а сердце застучало так же быстро. Меня собирались избить в душе общаги, словно в тюрьме. А потом я снова воспроизвела в голове этот голос.
— Лили Танака?
— К чёртовой матери, — сказала Лили за стеклом, и моё полотенце бросили обратно на дверь. Я быстро обернула его вокруг себя и открыла дверь.
Лили ждала, скрестив руки поверх своего шерстяного пиджака и прислонив бедро к краю раковины.
— Как ты поняла, что это была я?
— Ты в моём классе по Сексуальному образованию. И ты всё время болтаешь. Как я могла не понять, что это была ты?
Она выпрямила спину и осторожно посмотрела на дверь.
— Ш-ш... Ты не знаешь меня, — повторила она, выделяя каждое слово и медленно кивая головой.
— Ладно.
Выйдя из душа, я стояла в луже воды, пока она ходила вокруг меня, как лев вокруг своей жертвы.
— Веди себя тихо, — предупредила она. — Тебе известен термин Панэллинский?
— Это заболевание из шестнадцатого века, верно? — Я туже завернула полотенце вокруг талии.
Лили закатила глаза.
— Нет, Сидни, — резко ответила она. Её глаза сверкнули красным, а затем вернулись к своему обычному полуночно-чёрному цвету. — Панэллинский – это Национальный совет, отвечающий за контроль деятельности братств и сестринств. — Она ткнула пальцем в свою белую на пуговицах рубашку. — Я секретарь филиала Панэллинского отделения Нортерна.
— Хорошо, — произнесла я, не понимая к чему она клонит.
— Наше внимание привлёк тот факт, что Кэтрин Десонна собирается слить информацию о тебе. Информацию, которая испортит твою никчёмную репутацию, — сказала она с намёком на отвращение.
— Давай к делу, Танака. — Схватив свои банные принадлежности, я направилась к двери, но она встала у меня на пути.
— Отлично, — сказала она, разглаживая соответствующую пиджаку шерстяную юбку. Она выглядела как школьница из аниме. Я почти ожидала, что глаза вылезут у неё из головы, и появится летающая доска для сёрфинга в цветах радуги, чтобы унести её из комнаты. Сунув руку в сумку, она достала небольшой диктофон. — Мы хотим помочь тебе, Сидни.
От её кривоватой ухмылки мне становилось не по себе.
— Мы уже довольно долгое время знали о плохом обращении Кэтрин с новичками, а сейчас появилась возможность избавиться от диктатора Каппы Дельты, не очерняя своей репутации. — Она закатила глаза к потолку, качая головой. — От её сумасшедших идей по сбору средств мне хочется достать свой пистолет из бардачка. — Она опустила взгляд, чтобы посмотреть мне в глаза. — Понимаешь, о чём я?
Кивнув, я осматривала комнату в поисках чего-то острого. Лили Танака была чокнутой.
— Совет хотел бы, чтобы ты помогла поставить Кэтрин на место, поэтому мы даём тебе её «аварийный выход».
— Аварийный выход?
Она кивнула, дав мне диктофон.
— У каждого лидера есть аварийный выход. Информация, которая дискредитирует и из-за которой их потенциально могут вышвырнуть с поста президента. Так уж случилось, что Кэтрин ужасна в математике.
— Математике? — С насмешкой спросила я. — То есть Кэтрин оставит меня в покое, потому что не может решить теорему Пифагора?