Целую, обнимаю,
Микрочлен.
Мои руки никогда ещё не двигались так быстро. Я схватила с заднего сидения коробку, открыла её и нашла внутри синее платье. Похожее на то, что было на мне на первом курсе. Вынув его, я поднесла его к носу, вдыхая запах мягкого хлопка. Руки тряслись, когда я вылезла из джинсов и рубашки, быстро надев платье через голову. И я была рада, что на мне были чаксы, потому что собиралась бежать.
И я побежала. Петляя между зданиями кампуса из красного кирпича, проталкиваясь сквозь толпу студентов, болтающих в дворике, пока, наконец, не прибежала туда, где всё началось два года назад.
Переводя дыхание, я вглядывалась в общежитие атлетов, пытаясь восстановить самообладание. Меня подташнивало, всё внутри переворачивалось от нервного ожидания. Ночной туман охлаждал мои покрасневшие щёки и, собрав всё своё мужество, я вошла в здание.
Я остановилась в вестибюле. Он был совершенно пуст. Никаких качков или фанаток, которые обычно здесь ошивались, когда я навещала Джека. Единственными признаками жизни были звуки со второго этажа.
Ужасная музыка.
Через несколько секунд прослушивания мои уши начали кровоточить. Бедное стерео! Но блестящий ход со стороны Грея. Он знал, что стерео будет звать меня как раненое животное, умоляя избавить его от страданий.
Именно в лифте меня накрыла первая волна нервозности, отчего мой пульс ускорился до такой степени, что я подумала, будто упаду в обморок. Не надо, Сидни. Сейчас не время быть нерешительной. Сейчас было время сделать всё правильно.
Двери лифта открылись в комнате отдыха. Той же самой, в которой я была два года назад. Она была украшена теми же видавшими виды рождественскими гирляндами с первого курса. Заметив в углу бумбокс, я подбежала к нему, выключила и прошептала извинения за оскорбительный вкус Грея в музыке.
Когда повернулась, я заметила маленький знак: Выпей меня или не пей, который лежал рядом с графином пунша в углу комнаты. Это был «Джангл Джус». Я налила себе стакан и прислонилась к стене. Той же самой стене, у которой меня заманили в комнату подкатом о йогурте и обещаниями виски. Только в другом конце комнаты не было восемнадцатилетнего Грея, который неловко мялся, направляясь в мою сторону, превращая мой мозг в кашу своей чарующей улыбкой.
Но здесь был двадцати однолетний Грей. Ожидающий меня.
Заглянув в пустынный коридор, я увидела красных мармеладных мишек. Они были приклеены к стене в форме стрелы. Пройдя в том направлении, куда они указывали, я увидела, что из комнаты номер двести тринадцать, комнаты, в которой раньше жил Грей Питерс, лился тёплый свет.
Когда я вошла, Грея не было там. Но от того, что было там, у меня перехватило дыхание.
Обувная коробка, полная кристаллов, стояла на столе. Картины Грея, развешанные по стенам, с одной новой – моим портретом, который он нарисовал на пляже. Его гитара стояла в углу. Бутылка «Джеймсона» находилась рядом с его старой настольной лампой. Над дополнительной кроватью висел знак. Напоминание: Отодвинь, Когда Закончишь Засаживать Цыпочкам.
Я почувствовала, как по лицу потекли слёзы, и подняла подол платья, чтобы смахнуть их.
Это был снова первый курс. То, что было два года назад, но прямо сейчас. Тот момент, где мы остановились. Где между нами возникло недопонимание, только теперь этот момент стал нашим началом.
— Я вернулся.
Вздрогнув от голоса Грея, я повернулась. Он стоял в дверях, одетый только в боксёры и кроссовки для бега, держа две бутылки воды и открытую упаковку мармеладных мишек. Он глубоко дышал, словно только что бегал кругами, и смотрел прямо на меня, осторожно улыбаясь.
— Почему ты так долго? — Улыбаясь так широко, что это причиняло боль, я села на кровать. Мои руки дрожали, и я твёрдо удерживала их на коленях. — Два года слишком долго, чтобы дождаться стакана воды.
— Два года? — Он вошёл, теперь улыбаясь так же широко, как и я. — Меня не было всего пять минут, Сидни Факю. — Протянув мне бутылку воды, он сел на пустую кровать напротив меня.
Снял кроссовки и молчал, пробегая по мне взглядом.
— И, как я и сказал, наш разговор ещё не окончен.
Моя шея сзади покраснела от жара, и от волнения я сжала руки в кулаки.
— Разве?
— Нет. — Аккуратно вставая с кровати, он опустился на колени передо мной. — Я не хочу, чтобы он заканчивался. — Он схватил мои трясущиеся руки и стал легонько целовать мои запястья. Когда я почувствовала его тёплый рот на своей коже, мои руки перестали трястись, сразу же узнав человека, который держал их.
— Я собираюсь оставаться здесь и воевать с тобой. Я в деле, Портер. И если мне придётся портить тебе жизнь ещё один год, то именно это я и сделаю.
— Не знаю, Грей. — Я ощутила тяжесть в груди, когда проглотила подступающее рыдание. Я подняла руки, чтобы обхватить его уши и мягко потянула за них. — Ты уверен, что в деле? Потому что мы будем воевать.
— Я на это рассчитываю, — прошептал он, двигая щетинистым подбородком по моему предплечью. — Но мы будем и мириться. — Он поднял бровь, и я рассмеялась.
Потом Грей придвинулся ближе и обнял меня за талию.
— Я слышал тебя по радио, Сидни. Я тут ходил туда-сюда, адски нервничая. А потом ты сказала, что любишь меня, и я просто не мог...
— Конечно, я люблю тебя. — Я скользнула руками к его щекам, проведя большими пальцами под его слезящимися глазами. — Так сильно, что это вроде как бесит меня.
Он мягко рассмеялся и уткнулся головой в мою грудь, прижимая меня к себе.
— Ты любишь меня больше, чем мармеладных мишек? — дразнил он, кивая головой в сторону открытой упаковки в другом конце комнаты.
— Больше, чем этих мармеладных мишек. Я люблю красные, а ты все их приклеил на стены в коридоре.
Грей стал щекотать меня, пока я не начала плакать от смеха. Затем прекратил и легко толкнул меня на кровать. Он сдвинулся, чтобы оседлать меня, и я прикрыла глаза, ожидая, что его руки поднимутся вверх по моему платью.
Вместо этого я почувствовала, что его лицо остановилось очень близко от моего.
— Я люблю тебя, Сидни. — Он легко поцеловал меня в лоб. — Поэтому лучше бы тебе привыкнуть к тому, что я буду рядом.
Я кивнула, как раз в тот момент, когда позорно фыркнула.
— Хорошо. — Он поцелуями убрал слёзы с моих щёк. — Потому что ты вроде как мой любимый человек и единственная девушка из всех кого я знаю, с достаточно маленькими ушами, чтобы выправить мой генофонд. — Он замолчал, мягко поцеловав меня в губы, и я открыла глаза. — А ещё, Сандэй Лэйн сказала мне, что тебе понадобится телохранитель.
— Мне понадобится целая армия, — ответила я, смеясь.
Грей улыбнулся и наклонился, проводя своими губами по моим.
— Но мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу.
— Всё что угодно.
— Мне нужно, чтобы ты осталась.
Я снова кивнула, давая ему молчаливое обещание.
— Ну, тебе повезло, потому что я только что перевелась сюда и никуда не собираюсь.
Глава 50
— Проверь под именем Грей Питерс.
Вышибала изучал свой металлический клипборд.
— Не-а, никаких Греев Питерсов, — проворчал он, глядя за мою спину на длинную очередь нервных тусовщиков. — Какое-то ещё имя?
Ченс ждал меня около двойных стеклянных дверей. Он казался взбешённым. От нетерпения он постукивал ногой по бетону, и я знал, что он очень хотел попасть внутрь. Он неделями приходил сюда со мной. С брюзжанием и неохотно поначалу, но как только увидел, во что здесь одевались девушки, поместил «Нирвану» на специальный зелёный стикер в своём шкафу. Зелёные стикеры означали наивысший приоритет.