— Ах, Эдди, мы уже и забыли почти ваше лицо. А с этой новой прической я вас вовсе не узнал. Голова голая, как коленка.
Замечательно, что Эдди заглянул, ведь он может полюбоваться их дочуркой, малышкой Ясмин. Эдди начал извиняться, что исчез так неожиданно, но мистер Патель протестующим жестом поднял руку. Понятно, всяко бывает, к тому же им обоим известно, кому нужно приносить извинения.
Разумеется, сказал Эдди, и это вторая причина, по которой он пришел сюда. Он хочет помириться с Марион.
Радостное лицо мистера Пателя окаменело.
— Вы хотите повидать Марион? — сказал он и тихонько рассмеялся, словно решил, что Эдди шутит.
— Да, — улыбнулся Эдди. — Она до сих пор здесь?
— Как вам сказать… — неуверенно промямлил мистер Патель.
Эдди опять засмеялся.
— Вы разве не знаете, что произошло, Эдди?
Нет, сказал Эдди, он не знает. Мистер Патель резко посерьезнел. Поднес к лицу сложенные ладони и задумчиво уставился в пол.
— Господи, — вздохнул он, — я-то думал, вы потому и пришли.
В задней комнате зазвонил телефон, но мистер Патель не пошел снимать трубку. Только заговорил громче, чтобы перекрыть трезвон:
— Можно спросить вас кое о чем, Эдди?
— Само собой.
— Неужели вы ничего о ней не знали?
— Что вы имеете в виду, мистер П.?
— О ее прошлом?
— Кое-что, совсем немного. Что вы хотите этим сказать?
— Вам известна ее история? — Мистер Патель с досадой посмотрел на телефон, словно взглядом мог его утихомирить. — История ее семьи? Она когда-нибудь рассказывала вам об этом?
Нет, ответил Эдди. Он понятия не имеет о ее семейной истории.
— И вы не знаете, почему она приехала сюда?
Нет, Эдди и этого толком не знает.
Казалось, разговор продолжался уже очень долго, хотя на самом деле прошло всего несколько минут. Оба неподвижно стояли в холле, будто дети, играющие в «замри». Телефон умолк, потом зазвонил снова. Мистер Патель переключил его на автоответчик.
— В своей жизни она видела много горя, Эдди, — сказал он.
— Что случилось? Она не заболела? С ней все в порядке?
Мистер Патель обернулся к нему.
— Да, конечно, — улыбнулся он. — Не поймите меня превратно. С ней все в порядке. Безусловно. — Красивое лицо мистера Пателя озарилось улыбкой, он схватил Эдди за руки. — С ней все хорошо! — Он снова засмеялся. — Но неужели вы ничего не знаете?!!
Да нет же, повторил Эдди, он вправду ничего не знает.
— Она вышла замуж, Эдди! Наша малышка Марион замужем.
У Эдди перехватило дыхание, будто от резкого удара в живот.
— Она вернулась в Ирландию. Я был уверен, что вы знаете. Она говорила, что пыталась с вами связаться. Том Кланси. Парень из ее родного городка, учился на священника, но бросил учебу. Марион снова встретилась с ним вскоре после вашего исчезновения. Она была так расстроена, когда вы ушли, поэтому мы отправили ее домой, чтобы отдохнула недельку-другую. А потом она позвонила. Теперь она живет там и очень счастлива. Мы с миссис П. ездили на свадьбу. У ее мужа небольшой бизнес там, в городе. Закусочная. Мы познакомились с ее отцом. Какой персонаж!
— Да, — хрипло выговорил Эдди. — У него нет носа.
— Верно, — кивнул мистер Патель, — так и есть. Он очень хорошо отзывался о вас, Эдди. И вообще, все очень сожалели, что вы не смогли приехать на церемонию.
— Вы правда встречались с ее отцом? — спросил Эдди.
— Да, — подтвердил мистер Патель. — Конечно, в прошлом у них с Марион были кой-какие трения, печально, но факт, однако ж в принципе он человек хороший, и сейчас отношения у них налаживаются. Оба стараются понять друг друга. Марион живет на той же улице, и скоро у нее будет ребенок.
Ноги у Эдди стали вдруг как ватные.
— До чего же красивая страна, Эдди. Я никогда в жизни не видел таких закатов. Никогда. А эти величественные горы…
На Эдди накатила дурнота. Он оперся о стойку растопыренными пальцами, стараясь удержаться на ногах.
Мистер Патель перестал рассказывать о низеньких каменных стенках, об уютных домиках, о глубоких синих озерах и об огромном дружелюбии простых людей. Он заметил, что Эдди неважно выглядит, и предложил ему выпить. Эдди не мог вымолвить ни слова. Одним глотком осушил стакан — виски обожгло горло, из глаз брызнули слезы. Мистер Патель вызвался спеть ирландскую песню, чтобы взбодрить его, и затянул, дирижируя сам себе: