Борьбу с искушением на моей физиономии почти не пришлось изображать.
— К тому же, он почти пустует — нам пришлось… перевести основные образцы на другую базу. По ряду причин, — я впился в холодную пышку, чтобы не выдать разочарования. — Но вы можете оценить тех, кто остался… и понять масштабы. Клиенты всегда были довольны…
— Заманчиво, чёрт бы вас побрал, — сурово отозвался я. — Ну что ж. Когда наметим визит?
Вместо ответа парниша поднялся, показывая — а почему бы и не сейчас. Тряхнул головой, что-то вспомнив.
— Да. Только меры безопасности… вы не обидитесь? Вы не могли бы… знаете, показать — что у вас там, в портфеле…
— А вас так не обойдешь, — ухмыльнулся я, ставя портфель на стул и распахивая его нутро.
На свет сурово глянули кипа бумаг, лосьон для усов и солидная бутылка коллекционного виски.
— Могу вывернуть карманы или предъявить к осмотру фляжку, — продолжил я, подловато ухмыляясь. — Ну, вы ищите себе, что там надо — а я пойду расплачусь за постой.
Вряд ли он все-таки найдет тройное дно с метательными ножами и запасом зелий.
У вешалки я задержался, накидывая плащ. И чтобы поболтать с тенной — птаха-свирель внимательно вперилась в меня чёрными бусинками глаз.
— Собирайте группу на всякий случай, — шепнул я тенне, — и пусть Нэйш посмотрит, что там в окрестностях с животными. Этих ребят кто-то спугнул.
Надеюсь, Тибарт, который приютился в соседней комнате, услышал. А не занят покорением сердца хозяйской дочери.
Прогулка по улицам провинции тоже получалась вполне себе пасторальной. Правда, нас вели двое ребят с лицами волкодавов, но чего не бывает, да.
— Интересно бы знать — зачем это вам? — поинтересовался я по пути до водного портала. — Вы уж не обессудьте, но вы же явно не устроители боёв и не торговцы. Я так понимаю, вас больше интересует научная сторона вопроса. Так с чего бы вся эта торговля?
— Спрос и предложение, — взмахнул рукой Хоппс. — Наши исследования требуют финансов, а некоторые промежуточные результаты подходили для устроителей боёв. Пришлось освоить эту область.
— Но на самом деле вы, значит, работаете в другом направлении.
— Разумеется. Не скажу в каком, но… Вы слышали об Истинном Варге?
— Какую-то чушь — легенды и домыслы. В том смысле, что знаю насчёт этого… Нэйша, он нам попортил крови в своё время. Но объявлять его чуть ли не божеством…
— Вы с ним встречались? Лично?!
Мамочки, сколько восторга и аж привизг в голосе. Похоже, исключительный обрел новых фанатов.
— Да так, раза два или, может, три, — глаза восторженного Хоппса вопрошали — ну, поведай же о совершенстве… — Не припомню, чтобы он произвёл на меня впечатление. Этакий позёр, пустышка на ровном месте, а уж гонору хватит на всех королей. Обычная, в общем, пафосная сволочь.
Которая, к тому же, две недели шатается по вызовам в компании Йоллы, оставив меня на растерзание Тибарту с его непрошибаемым самолюбием.
— О, здесь вы ошибаетесь, — в припадке экстаза парниша чуть не угодил ногой в почтовый канал, решетки которого как раз чинили. Мне пришлось придержать его за локоток. — Вы ошибаетесь, и все ошибаются, потому что не знают, с чем имеют дело. Первообраз. Возвращение к Ушедшим. И значит, наступило время для обращения к истокам и очищения от примесей цивилизации. Для истинной, естественной природы под руководством мудрого пастыря…
Отлично, меня нанесло на упоротых сектантов. Из богатого опыта хорошо известно — с этими нельзя договориться, и понять их бывает трудненько. Весь оставшися путь до вира господин фанатик потчевал меня отборными истинами: о том, что баланс в природе безнадёжно разрушен, что в этом повинны маги, что надобно вернуть всё на свои места и дать возможность естественному отбору.
Ребятушки с лицами волкодавов осмотрительно держались от потока истин в стороне. Я старался слушать и запоминать. Временами меня коробило от фразочек типа «Испытания еще не закончены», «Вы увидите ошеломительные результаты», «возрождённое величие».
Возрожденное величие нам уже встречалось — бегало по лесам, особенно по Вирским, где была хижинка одного изобретателя, его еще Калебом звали.
Возрожденное величие не желало жить в питомнике и слушать варгов. Отзывались твари только на голос крови.
«Абсолютный хищник, — говорила Гриз про таких, хмуря брови, — потребность убивать как основной инстинкт. Хорошо, что не могут размножаться, если б могли — вытеснили бы коренные виды в два счета».
Мел скрипела зубами, но перевоспитать таких тварей не пробовала. Так что обычно с ними знакомилась Кани. И бурчала, что это было не слишком приятные знакомства.
— …конечно, не самые интересные образцы — вы же понимаете, переезд, но уж что есть…
Энтузиазм лился из парниши теперь неостановимым потоком — его хватило даже на вход в водный портал. Я запомнил название («Бересклет») и заранее соорудил под усишками подозрительный изгиб губ.
Оказалось — очень не зря.
На выходе из водного портала зрелище ждало нехорошее.
В округе было как-то страшновато тихо — только похлопывали голыми ветвями деревья в ближней роще. Развесисто полыхали два небольших деревца за сотню шагов. На разъезженой, измешенной следами, лапами, колёсами дороге — ни человека. Только вот там, где полыхает — снег перепахан и перерыт.
— Интересно же у вас встречают гостей, — заметил я, кивая на пожар. Хоппс взирал на него с тревогой и недоумением. Потом еще покрутился по сторонам, как будто нас должны были встретить. Пробормотал:
— Мы… переезжаем, я же сказал. Возможно, что-то могло пойти не так…
Что пошло не так — мы увидели шагов через пятьсот, аккурат за рощицей.
Дорога в этом месте была взбита в густую кашу — грязь пополам с мокрым снегом и кровью, налетай, кому хочется. Одиноко лежало обгоревшее тело, ещё одно было затоптано в грязь — фрагментами.
— Похоже, я не ко времени, — выдал я, соотнося размеры зверушки, которая тут пошалила. С доброго грифона, а то и побольше (крыса внутри истошно взвизгнула). По-хорошему надо бы делать ноги, но ведь вон уже в отдалении, на холме, проступает крепкий частокол, так что самое время просочиться и пошастать по углам, а потом вызвать сюда Арделл.
Господин Хоппс стоял с крайне пораженным видом. Он вцепился в пуговицу своего пиджака, как в надежду на спасение.
— Это и есть ваша база? — на мой вопрос разводчик только кивнул да губами пошлёпал. — Так айда туда за помощью, вдруг там можно запереться!
Я успел протащить его целую половину пути — молодчик опомнился, только когда дорога пошла мимо опушки с вырубленными пнями. Видно, частокол хотели укрепить, а селение — достроить, так что нарубили добрый десяток хороших ясеней. Обрубили ветви, сложили стволы друг на друга и друг возле друга.
Отменное место для засады, кстати.
Возле него провожатый засбоил.
— Погодите, тут… нас должны были встретить, — и начал ходить кругами с крайне озадаченным видом. Стало быть, пропускной пункт здесь и был оборудован, мы даже нашли его за брёвнами: уютно оборудованное местечко на двух человек. Валяются одинокий нож да табакерка.
А следы волочения кто-то с особенным тщанием замёл веточками. Вот только разводчик их вообще не увидел и в недоумении нарезал круги вокруг брёвен.
— Что за чертовщина тут творится, — наконец плачущим голосом озвучил то, что думал я. — Где все? И где…
Тут он обернулся — должно быть, в надежде узреть позади нас пареньков с квадратными челюстями и верными взглядами. Но охрана что-то не торопилась показываться из-за рощицы. Очень может быть, у парней тоже состоялась с кем-то короткая и тёплая встреча.
Тут уж по физиономии Хоппса пробежала прямо-таки судорога. Очень знакомая, расшифровывающаяся как «Всё пропало, нас нашли, нужно срочно делать ноги».
— Кажется, наше сотрудничество отменяется, — протянул парниша довольно жалким тоном. — Вам… вам лучше уйти. И… мне тоже лучше уйти.
До такой даже степени? Ах ты ж, как неудобно получается: стою недостаточно близко, а его рука уже скользнула в карман, явно за капсулой с ядом. Один рывок до рта, вряд ли сумею помешать…
— А может все-таки… — начал я, делая шаг вперёд. Хоппс разом намалевал на старушечьем лице подозрение, шагнул назад и рванул руку ко рту.
Из рощи раздался свист. Заливистый, пронзительный и настолько залихватский, что бедняга разводчик невольно вздрогнул, обернулся…
И получил по затылку моим отличным кожаным саквояжем.
— …продолжим знакомство, — не спеша договорил я и поволок парня обратно за стволы — туда, где была оборудована лежаночка. Добавить дозу усыпляющего — и пусть полежит в укромном местечке. А там уж можно будет побеседовать с ним при помощи «Истины на ладони».
К тому же, так можно будет прикрыться от неведомого свистуна. В роще пока что никого не видно, но мало ли кто там может сидеть под маск-плащами.
Ещё позади в местном обзорном пункте можно было пораздумать — во что я влез и что с этим делать. Селение было уже совсем недалеко — шагов сто. Высокий частокол, ворота таинственно прикрыты. Только вот в одиночку соваться в гнездо разводчиков гибридов — не совсем то, что способствует продлению жизни. Потому соваться никуда не будем, найдем водоём, вызовем сюда группу.
Одно ясно: местных кто-то невовремя спугнул, они решили срочно переехать, во время переезда что-то случилось, и они наскочили на неведомую холеру. Которая, вполне вероятно, еще в окрестнос…
— Привет, Лайл.
Я возвел в глаза небо, облака на котором, кажется, выписывали глумливую ухмылку.
Удивления почти что как-то и не было — ощущение закономерности. В самом деле, тут же происходит какой-то труднообъяснимый хаос. И кто бы это мог его учинить?
— Знаешь, этот несправедливый мир сегодня что-то до черта тесен. Это вообще-то неудивительно: он всё-таки тебя породил. Но я таки спрошу: ты что — обиделся, что я работаю с Тибартом, и решил испоганить мне двухнедельную работу?
Нэйш изобразил приветственную улыбочку, от которой горячий чай сам собой мог покрыться ледком. Он складывал маск-плащ.
— Думал, ты будешь рад моей компании.
— Счастлив, как… погоди, дай-ка придумаю, с чем сравнить. Ну, скажем стая бешеных шнырков. Или коза Олсен в период охоты. Может подойти ещё страдающая несварением мантикора, или…
К длинному списку, который я выдал следом, Нэйш отнёсся вполне себе равнодушно — только махнул в сторону рощи, подзывая кого-то, кого от меня загораживали брёвна.
— …псигидра, обостряющая геморрой, — закончил я риторические упражнения. — Ну что, тебе понятен уровень моего счастья? Может, скажешь наконец — какого ты здесь… свистишь из рощи? Кстати говоря, не знал, что ты умеешь.
— Я не умею…
— Гроски, привет!
Из-за древесных стволов вывернулась донельзя довольная Йолла — тоже скручивающая маск-плащ.
— Свистела-то, кстати, я, — сообщила радостно. — Скажи, хорошо вышло? Этот тип, вроде, уже травиться решил.
Я молча упёрся в Нэйша взглядом, который выражал всё, что обычно не говорят при детях. Исключительный, склонив голову набок, изучал мой сюртук.
— Решил слегка привести себя в порядок?
По его виду можно было заключить, что мы с моей жилеткой потерпели сокрушительное фиаско. И вообще, если вам нужен кто-то, кто может порицать ваши усы, не меняя выражения лица – вам к Рихарду Нэйшу.