Джинтон же осваивала группа клонов за пределами моего участка, и это было правильным решением, потому что, когда она у них первый раз получилось, клоны не смогли совладать со стихией, и испарили всё в радиусе шести метров включая себя, траву, камни и землю. На земле осталась гладкая полусферическая воронка, которую мне пришлось заделывать. В следующий раз, стихию удержать удалось, и в руках у одного из клонов была белая прозрачная сфера, внутри которой, было белое светящиеся ядро, также сферической формы. Когда двое клонов стоящие по бокам и помогающие стабилизировать технику, отходили, то через небольшое мгновение внешняя белая прозрачная сфера расширялась и ограничивала пространство оболочкой, потом увеличивалось белое светящиеся ядро и расщепляла на атомы всё, что попало в это ограниченное оболочкой пространство. Кстати, у Муу техники Джинтона были в форме цилиндра, а у Ооноки в форме куба, мне же из-за тренировки Расенгана, привычней всего форма сферы. Я, кстати, мог теперь создавать Планетарный Расенган и Расенган Асуры, попробовал их как-то применить в Долине Завершения, и хочу сказать, что в деревне таким кидаться точно не стоит, потому как их действия схожи с применением Стихии Пыли, только основанные они лишь на контроле формы нейтральной чакры. А если туда еще добавить стихию, и лучше всего именно Стихию Пыли, то по силе эта атака будет как ядерный взрыв.
С возвращения в Коноху прошло два месяца, за которые я успел два раза научиться соединять три стихии в единую, в Даятон и Джинтон — в стихии с невероятными показателями защиты и атаки. Можно подумать, что я немного офигел, в тринадцать лет осваивать то, чем владеет только семидесятишестилетний старик Цучикаге, но если посчитать всё время суммарно потраченное клонами, то два месяца превращаются в шестьдесят лет. А это уже немало, ведь здесь, в мире с периодически вспыхивающими войнами, дожить до пятидесяти очень сложно. Да и местные считают невозможным объединить, даже две стихии в одну, без клановой родословной и Кеккей Генкаев. Что отчасти правда, но лишь отчасти, ведь имея хороший контроль чакры и развив хорошо две стихии их можно объединить, но затратить на это достаточно много времени, а Кеккей Генкай же, облегчает эту процедуру и сокращает потраченное время. А у меня как раз есть Хошинган, в котором присутствуют фрагменты схожие с Ринненганом, позволяющие легче осваивать стихии, а также их объединять.
В кои-то веке я решил сегодня появиться на миссии лично, конечно же, в маске, так как был в режиме сенина, из-за которого я и мог выдерживать нагрузку в 30G, что позволяла расти моим характеристикам стремительно, как рост бамбука заправленного Мокутоном. Когда после миссии я не развеялся, как обычно делал мой клон, Мито, как-то странно с надеждой стала смотреть на меня. Я же пришёл, чтобы стребовать с Какаши плату за лечение в виде обучения гендзюцу, но этот фрукт, как только я к нему повернулся, сказал, что ему нужно срочно отчитаться перед Хокаге о выполненной нами миссии и исчез в Шуншине. Как был он засранцем и фиговым учителем, так он им и остался, только книжки он теперь читает двумя глазами. В общем, я понял, что это моё вложение прогорело. И мне, если я всё же хочу освоить гендзюцу, придётся как-то подмазываться к Куренай.
Мы шли после миссии в центр деревни, я, чтобы всё же попытаться прижать Какаши, а остальные за деньгами за миссию. Мито всё порывалась что-то мне сказать, Саске давно уже свалил далеко вперед, а Сакура осталась и смотря то на меня, то на Мито всё вздыхала. Ей уже поднадоела эта странная атмосфера царящая между Мито и мной, и в которой ей волей-неволей приходится оказываться. Мито уже решилась мне что-то сказать, даже успела произнести моё имя, но тут перед нами появился камень.
Все бы ничего, маскировка отличная: камень нужной природной неправильной формы, цвет и фактура его тоже идеально подходит окружающему пейзажу, вот только, когда на него никто не смотрел, он быстро передвигался и всё время оказывался на новом месте.
С Конохамару мы встретились как-то у дверей в кабинет Хокаге, он хотел попробовать вновь победить деда и поэтому шёл с кунаем наголо, я же просто выходил с кабинета и был я в своей маске. Когда Конохамару увидел меня, то сразу отпрыгнул и при этом наступил на свой шарф и упал, причём раня себя своим же кунаем. И тогда состоялся такой разговор: