К обеду все потянулись в ресторан. На этот раз в зале было как-то непривычно тихо. Даже музыка, обычно звучавшая в этих стенах, на сей раз, не была включена. Разойдясь по своим столам, сбившись в тесные группки и кружки, члены экипажа вполголоса переговаривались, настороженно поглядывая за дальний стол, где с мрачным видом сидели механики звездолёта. Я какое-то время задумчиво осматривалась, а потом направилась к столу братьев Эрлингов, почти кожей ощутив нависшую в зале тревожную тишину.
Братья Норги напряжённо смотрели на меня, и лишь в последний момент Лин поднялся и придвинул мне стул.
— Молодцы, отличная работа, — произнесла я, присев за их стол. — Теперь я, по крайней мере, знаю, почему у вас такие странные имена.
Лин устало взглянул на меня.
— Нам писать рапорты?
— О чём? — с наивным видом спросила я.
— Об увольнении из экипажа, — ответил Ис. — Нам всегда приходится уходить самим после того, как… — он вздохнул. — Так что не стесняйтесь, командор.
— Надо значит надо, — добавил Винд.
Лин пожал плечами.
— Никому не хочется иметь на корабле мину замедленного действия.
— Дело только в этом? — уточнила я, покосившись на покрытый белым налётом инея стакан Иса.
— А в чём ещё? — пробормотал он и тоже взглянул на стакан.
— Ну… Может просто на нашей баркентине слишком узкое поле деятельности для таких талантов.
— Шутите? — усмехнулся Лин и посмотрел на братьев. — Мы, прежде всего, механики, командор, и поле деятельности здесь нас как раз устраивает.
— Точно?
— Вполне, — согласился с братом Ис.
Винд молча, но уверенно кивнул.
— Ладно, — проговорила я, взглянув по очереди на каждого из них. — Тогда последние технические детали. Насколько хорошо вы контролируете свои способности? Представляют ли они опасность для окружающих? Это к вопросу о мине замедленного действия. Есть гарантия, что она взорвется там и тогда, где и когда будет нужно нам?
— Мы полностью контролируем свои способности, — уверенно кивнул Лин. — Они не представляют ни малейшей опасности для окружающих. И мы гарантируем, что они будут использованы только там и тогда, где будет нужно для выполнения нашей работы и тех задач, которые будут поставлены перед экипажем.
Его братья кивнули в подтверждение его слов. В этом движении было столько уверенности и спокойствия, что я ничего не стала уточнять.
— Ну, тогда для экипажа вы просто клад, так что никаких рапортов, — проговорила я. — Продолжайте работать.
— Не боитесь? — уточнил Лин.
— Нет. К слову сказать, вы, капитан-лейтенант, не единственный в этом экипаже, кто умеет метать молнии.
— Кто ещё? — моментом насторожился он.
Пришла моя очередь усмехнуться.
— Рано или поздно узнаете. Молнии, конечно, не столь впечатляющи, сколь ваши, но это не единственное, что он умеет метать.
— Похоже, у нас подбирается занятная компания, — поделился с братьями Ис.
— Вы только что заметили? Подождите, я чувствую, что всех нас ждёт ещё много сюрпризов.
— Здесь почти у каждого есть секрет, — проговорил Лин, глядя на меня своими лучистыми голубыми глазами. — У вас тоже, командор? Что-то не верится, что вас назначили командиром просто потому, что вы — легенда космофлота.
— Богиня Поискового, имеете ввиду? Может, и так, может, и нет. Секреты есть у всех, но никто не спешит их выдавать, на то это и секреты, не так ли? К тому же, о некоторых секретах не знаешь, как и сказать.
— Здесь есть нормальные люди? — неожиданно спросил Винд.
Я пожала плечами.
— Разве что старпом, — я обернулась и взглянула на Хока, который, прищурившись, наблюдал за нами, — хотя и он не без второго дна… Так вы остаётесь?
— Нам бы хотелось остаться, — признался Ис. — И если вы не против…
— Проблема не только в этом, — перебил Лин. — Я не хочу, чтоб нас боялись.
Он выразительно оглянулся вокруг.
— Привыкнут, — пожала плечами я. — Тут боязливым вообще не место. Так как?
— Мы остаёмся, — наконец, кивнул он.
— Отлично.
Я поднялась и обернулась. Со всех сторон на нас заинтересованно поглядывали.
— А почему так тихо? — спросила я. — Где музыка?
— Сейчас будет, — усмехнулся Лин и, поднявшись, направил указательный палец в сторону сенсорной панели. Раздался сухой треск электрического разряда, панель замерцала неоновыми огнями, и по залу прокатился ритмичный перестук ударных, вслед за которым хлынула волна гитарных переливов.