Кирилл стал другом для всех, но по отдельности. Лучом он тоже стал не сразу. Почти.
Идеальные отношения с Марком перестали казаться такими после знакомства с Лучом. Если Марк соглашался на любую авантюру только из любви к ней, а потом страдал от этого, то Луч сам был сплошной авантюрой. Марк как-то сказал, что чувствует себя рядом с ним муравьем под лупой.
Лера страдала. То ли от того, что с Кириллом было приятнее, то ли просто искала способ уйти от рутины, в которую ее погружал Марк.
В Твери на каникулах после зимней сессии на втором курсе она решилась сказать об этом Жене.
Женя казалась подругой, которая сможет понять, отбросив братскую солидарность. Женя поняла, но обиду за брата не затаить не смогла. — И что ты собираешься делать? — Она помешала латте трубочкой, разбивая кривое сердечко на пенке. Отпила.
Подняла взгляд на Леру, которую передернуло от него — точь-в-точь, как у Марка.
— Не знаю. Чувствую себя сукой. — Она поежилась. То ли стало неприятно от себя, то ли вытяжка в кафе работала слишком сильно.
— Скажи Лучу. — Женя повела плечом. Все-таки вытяжка.
— Я думала, Марку.
— Зачем? Если Луч тебя пошлет, то либо проблема исчезнет, либо ты поймешь, что проблема была не в нем.
— А если не пошлет? — Лера достала шарф из рукава куртки, накинула его на плечи. Руки дрожали мелко, едва заметно.
— Проблемы нужно решать по мере поступления, Лер. — Женя вздохнула, откинувшись на спинку стула. — Не могу сказать, что ты не сука, потому что Марк — мой брат. Но понять могу. Такое бывает. Да и Марк, на самом деле, не самый интересный человек. Но он преданный.
— Я знаю. Поэтому и тошно.
— Хорошо, что ты думаешь о нем. Типа не такая, что «я хочу, а ты там сам справишься». Это делает тебя сукой чуть-чуть поменьше.
— Ну спасибо. Поддержала.
— Обращайся. Только на Сашку даже не смотри.
Они посмеялись. Полуистерически, но вместе.
С Лучом получилось просто. Она еще долго думала, приглядывалась, взвешивала, а весной, почти летом, на каком-то андерграундном концерте она, взмокшая и ароматная, обняла его, а он, в прилипшей к торсу майке и волосами, склеившимися во влажные сосульки, ее поцеловал. Мокро, слюняво, с заикающимся ржачем рот в рот.
Если это можно было назвать отношениями, то они были идеальными.
С Марком было все сложнее.
Лера отдалялась, а Луч все сильнее сближался с ним. Был то с ней, то с ним, редко — вместе. Говорил о нем больше, чем она.
Лера устроилась на подработку, чтобы снимать комнату. Общежитие надоело, к Марку — не вариант, еле отмазалась. Уходила в себя, в учебу, в работу и в Луча, реже — в Марка.
На третьем курсе, почти год спустя, она решила поговорить с Лучом.
— Луч, я хочу рассказать Марку. Хватит уже.
Они сидели в его комнате, у отца в квартире, пока тот был на работе. К Лере домой Луч приходил редко. Ее тошнило уже несколько дней подряд — кусок в горло не лез. Она думала — нервы. Думала — пора, нельзя сидеть на двух стульях сразу. Даже волосы стали выпадать сильнее, засоряя слив в ванной.
— Надоело скакать на двух хуях? — Луч хмыкнул, даже не подняв взгляд с телефона. Переписывался. С Марком.
— Прекрати. Хуевые шутки сейчас не в тему.
— Ну а что? Спустя почти год ты решила, что самое время порвать с бывшим. Ну, молодец.
Лера напряглась, приосанилась и прищурилась.
— Договори.
— Что договорить? — Луч поднял глаза от телефона, заблокировал его. Растянулся на кровати, на которой они сидели. Сегодня он не получил то, для чего она обычно приходила, ерзал. Даже очки снял. — Куда ты собралась уходить?
— В смысле? — она истерично хохотнула. Подумала — издевается. Проверяет. — К тебе. Я скачу только на двух хуях, если ты об этом.
Луч посмотрел на нее. Она только сейчас заметила, что у него глаза серые, а не зеленые, как у Марка. Он улыбнулся, медленно, по-чеширски.
— А с чего ты взяла, что ты мне нужна? — Он так выделил это «ты», что ее затрясло.
Сглотнула вязкую липкую слюну. Встала. Не знала, что схватить первым — сумку, чтобы уйти, или лампу, чтобы врезать ею. Собралась быстро, Луч молчал. В коридоре дружелюбно передал забытый в комнате шарфик.