— Три… два… один, — перебивая, повысил голос Админ.
Постояли, помолчали. Долго, почти полминуты, во время которых и лысый, и пилоты с отстраненным видом слушали голоса в наушниках, явно находясь в контакте со штабом в Новосибирске, но на экранах ничего не менялось.
— Детонация состоялась, воздушный подрыв. Эффекта ноль, аномалия погасила и нейтрализовала вспышку, — доложил лысый, показывая на одно из приближающихся к нам зеленых щупалец.
— Химическое оружие?
— Провоцирует усиление — вот сюда несколько болванок закинули, чтобы не сильно аукнулось как на острове, — пояснил Лысый, постучав по другому щупальцу биомассы.
— Что и требовалось доказать, — продолжил Виктор Петрович. — Классический треугольник уязвимости, как камень-ножницы-бумага. Яд поглощает и уничтожает огонь, огонь доминирует над холодом, который — пока предположительно, в свою очередь нейтрализует яд. Решения есть — жидкий азот или жидкий аммиак, сейчас самые разные варианты активно колхозятся в срочном порядке, что-то уже даже в бомбардировщики загружается. Но до того момента как станет ясно, рабочий рецепт или нет, вот ЭТО до нас доберется, — показал Виктор Петрович на зеленые пятна щупалец.
— ЭТО ведь на меня наводится, так что теперь нужно понять, как и куда нам уходить, — сказал я, глянув поочередно на Арсения Андреевича и Виктора Петровича.
— Уже не факт, — покачал головой ректор.
— Примем как факт, что, если мы отсюда уйдем, подземный бункер ЭТОМУ приближающемуся станет неинтересен. У вас же есть план эвакуации?
Насколько я мог судить по отображаемой карте, нормальных путей обхода для нас не оставалось — одно из щупалец уже двигалось по федеральной магистрали в сторону Горно-Алтайска, так что нормальная дорога для нас перекрыта. Оставались лишь варианты «по воздуху», как раз пилоты здесь, или по горам на захваченных у Дикой Охоты биомонстрах, но оба варианта мне не слишком нравились.
— Вы не должны уходить, это опасно, — возразил мне Виктор Петрович.
Понятно, плана у них нет, а рассматриваемые недавно способы не сработали. Еще бонусом стало вдруг понятно, что именно мне в возникших в уме вариантах не нравилось — осознание пришло одновременно с едва ощутимым жжением огненной метки.
«Мы принимаем бой», — как сказал однажды волчонок в мультике про Маугли. И в этом весь смысл, в этом сейчас вся моя и моего божественного покровителя стратегия. Уходить должны другие — избранники иных богов, которым как в старой шутке все равно куда бежать, отступать или наступать. Нам же с Ушаном сейчас только вперед, «Быстрота и натиск» по заветам полководца Суворова. А Суворов, между прочим, в Санкт-Петербурге увековечен в облике римского бога Марса на Марсовом поле — вот такая вот петля во временном пространственном континууме, захватившая нас с Виталиком сейчас силой обстоятельств.
— Командир, давай уходить куда угодно, я под землей не останусь, — встрял заметно испуганный Слай, молчавший до этого времени.
— Макс, мне страшно, надо бежать, — вдруг вторила ему Алиса дрожащим от напряжения голосом.
«Да, ребят, вам точно надо бежать», — молча кивнул я Алисе, после перевел взгляд на Виктора Петровича.
— Мы выходим наверх и уходим.
— Понял я уже, — без возражений кивнул ректор, явно увидев что-то у меня в глазах.
Ах вот оно что — у меня ведь взгляд сейчас чуть-чуть огнем загорелся, не только ректор Академии на меня сейчас смотрит. Сам я посмотрел на схематичное изображение, сощуриваясь — оранжевые отсветы после этого перед взором исчезли. В этот момент скрипнула позади дверь, кто-то зашел в зал управления.
— Макс, слушай… — раздался странный глухой голос.
Обернувшись, увидел Барби в шлеме — уже без рогов, просто каска с агрессивной решеткой забрала, делающей его голову заметно больше даже в бронекостюме.
— Барби, ты идиот⁈ Ну хватит, пожалуйста!
— Макс, но я хотел сказать…
— Барби, вышел нахрен в коридор и жди команды!
Выдохнув сквозь стиснутые зубы — прислали дурачка, — я вернулся вниманием к мониторам. Так, насколько понимаю, приближающееся и растягивающееся щупальцами нечто стремится нас окружить — основная масса накатывает с юга, еще охват идет с запада и востока, и только на севере пока все свободно.
— Улететь на вашем аппарате можно? — глянув на пилотов, посмотрел я на Виктора Петровича.
— Нет. Как оказалось, летать в условиях излучения он может только на бумаге, — с нескрываемой злостью произнес ректор.