Ну, что лукавить? Был соблазн оставить марку себе, но, знаете, ведь письмо было перлюстрировано, то есть внимательно прочитано, и цензор понимал, какая в его руках ценность, но даже в такое тяжёлое и страшное время не воспользовался моментом и не украл марку. Ну, разве могли мы поступить хуже, чем тот безызвестный герой войны, работник почтамта? Да и то, что деньги пошли на такое благое дело, утвердило нас в том, что мы правильно поступили, справедливо. А Сильвия потом приезжала к нам, красивая девчонка, весёлая, умная, и знаете, эта встреча… те чувства, что мы с Олежей испытали, они стоят всех тех денег, честное слово.
История одноклассника.
Дама без собачки.
Вообще, никогда не ходил на встречи одноклассников, даже на этом сайте не зарегистрирован, я в Фейсбуке живу. Но тогда было тридцатилетие выпуска, и моя мама, а она в нашей школе литературу преподавала, захотела пойти. Что же, говорит, я так и умру, ни разу не побывав на встрече одноклассников? Против такого не попрёшь, и я привёз маму на встречу. В школе я был очень популярен – играл в группе, был вокалистом и гитаристом. И вот, наш басист Гарис уговорил выступить старым составом. Ну, мы вышли и заиграли наш школьный хит. Песенка немудрёная, но в школе была популярна. И вот мы поём, и все нам подпевают, и словно мы снова оказались на том далёком выпускном. А потом я увидел Елену, и в голове у меня случилось что-то странное – воспоминание наложилось на реальность и совпало в мельчайших подробностях. И у Елены тоже. Я в каком-то тумане закончил песню, сошёл со сцены и пошёл к ней, а тут как раз заиграли медляк. Хорошо, что было темно, — цветомузыка тоже была «ретро» — и хорошо, что не было на встрече ни её мужа, ни моей жены. Потому что, как только Елена прильнула ко мне — а она именно прильнула, а не обняла, — сквозь нас прошёл разряд любовного тока, и мы поняли, что до сих пор любим друг друга, и ещё поняли, что оба это поняли. А когда музыка кончилась, мы осторожно оторвались друг от друга, словно на каждом из нас был пояс шахида с тротилом, готовый сдетонировать в любую секунду, и разошлись.
Вскоре после умилительных встреч, цветов, воспоминаний и тостов с шампанским мама устала, и я повёз её домой. Пока мы ехали, в машине играла песня про то, что «мы как птицы садимся на разные ветки и засыпаем в метро». Раньше я не прислушивался к тексту, а тут в своих сентиментальных раздумьях о Елене, о прошлом, я услышал, о чём поёт этот парень, и это показалось очень близко и понятно.
Когда приехали, я поднялся к маме, занёс её цветы, а она вдруг почувствовала себя хорошо, усадила меня пить чай с вареньем и завела такую речь: знаешь, говорит, Лёша, всегда её бесил финал «Дамы с собачкой». А если наша с Еленой любовь настоящая (а как мама видит, это так), то любовь теперь не скроешь, а таиться и врать, как в той песне, про ветки в метро, это унизительно для всех участников сюжета. Да и зачем, если можно быть счастливыми, слава Богу, сегодня не девятнадцатый век, и развод не преступление.
Я слушаю маму и ничего не понимаю, ну, то есть понимаю, но вместить не могу. А мама продолжает, такая, совершенно спокойно, словно она об этом сто раз думала и всё решила. Не человек, говорит, для жизни, а жизнь для человека. И объясняет, что сейчас мне всего 48, а мой папаша дожил до 76-ти. И при любом раскладе жить мне ещё лет тридцать, а может и побольше. А это целая жизнь. Можно получить новую профессию, создать новую семью, уехать в другую страну, да, даже на Марс теперь полететь можно. Я слушаю маму и поверить не могу – это что же она мне советует? Хорошо, говорю, мама, тебе советовать, но есть ещё другие люди. Тут мама давай смеяться. О, говорит, эти другие люди, о счастье которых мы вечно печёмся и боимся сделать хоть что-то для себя, а потом понимаем, что им вообще по фигу. Сам-то подумай – дети уже выросли и в тебе не нуждаются. И это правда, моему старшему 28, а младшему 23, оба уже работают и ни денег не просят, ни советов. Да и что я могу им посоветовать, они айтишники, а я даже английского не знаю.
А мама продолжает, что домой я прихожу только спать, и жизнь моя зациклена на работе. И это правда, у меня свой мебельный цех, а там и работники, и заказчики, движуха, в общем, я и в отпуске-то не был уже лет десять. Хотя жена с тёщей каждый год летали и в Турцию, и в Италию.
А мама, медленно, как катком додавливает, ты же, говорит, был талантливый, весёлый, открытый и писал неплохо. А я и правда писал и даже хотел в журналистику пойти, но папаша настоял, чтобы я поступил в военное училище. И ещё оказалось, что мама и Елена друзья в Одноклассниках, и мама знает, что у Елены в семье не всё айс. Она иногда вплетала современные словечки, чем сбивала с толку.