Шум ветра и жужжание разматывающейся резинки рвали уши. Несмотря на то что я был в летных очках, потребовалось много времени, чтобы я смог нормально открыть глаза. Сколько уже длится наш полет? В тот момент, когда я почувствовал, что ветер остановился, а жужжание утихло, весь горизонт застлало огромное облако. Даже без жеста Дюрана я отлично понял, что это и есть «девятое облако». Без колебаний… мы влетели в облако. В нос резко ударил запах. Это был приятный запах рыбы. Пробуравив стену моей души, что-то вроде бегущего орнамента брызнуло в небесную синеву.
Отель «Рыба-солнце»
Под стрехой гостиницы висела маленькая старая вывеска. Если бы не она, это чудное строение можно было принять за закусочную или амбар. Деревянная вывеска с облупившейся во многих местах краской была, что называется, незамысловатой. Строгим шрифтом на ней было выведено: «Отель, Рыба-солнце“», — а под названием был рисунок этой рыбы. Поскольку мы прибыли среди ночи, я мог с трудом разглядеть под неверным тусклым светом электрической лампочки это изображение на качающейся вывеске. Вот что я увидел.
Рыба-солнце: самая крупная рыба, достигающая в длину четырех метров и веса около 140 килограммов; ее плоское тело сжато с боков и по форме напоминает диск, хвостовой плавник утрачен, словно его обрезали по линии спинного и анального плавников. Рыба-солнце встречается в умеренных водах, как пелагическая рыба обычно плавает на средних глубинах, однако в ясные дни и штиль ее можно увидеть в открытом море у поверхности: она либо плывет, выставив наружу свой спинной плавник, либо покачивается на волнах, лежа на боку. Не сбивается в косяки, питается медузами. Это самая большая и тяжелая костная рыба, также это самая плодовитая рыба на Земле.
В гостиничном холле висела огромная рамка с описанием рыбы-солнца. Мы с Дюраном присели на диван, который располагался напротив входа, и стали кого-то ждать. Мне было любопытно, зачем и кого мы ждем, но усталость от полета сковала мой язык. В этой так называемой гостинице не было ни стойки администратора, ни посыльных. В центре абсолютно безлюдного холла находилось чучело рыбы-солнца, лежащей на боку, а закругленная стена была увешана большими и маленькими рамками. Это были рамки с фотографиями, газетными вырезками, стихами и эссе. Все они были посвящены рыбе-солнцу. Это что, сан-францисский стиль? — мелькнула у меня мысль, однако, что бы я ни подумал, было очевидно, что это — архинеобычная гостиница. Чтобы развеять скуку, я прочитал стихи и прозу со стены, потом подошел к чучелу и внимательно рассмотрел его. Лежащая с разинутым ртом рыба своим выражением чем-то напомнила мне Гуна.
«Люди из Ньюпорт-Бич уже на подлете», — потянувшись, открыл рот Дюран. Я не знал, где находится Ньюпорт-Бич, но по выражению Дюрана догадался, что партия опаздывает. Да, так бизнес не пойдет: гостиница — чувствовал я — была совершенно пуста. Мне послышались какие-то звуки, почудилось, что из абсолютной пустоты разинутой пасти чучела доносится приглушенное завывание ветра. Тишина, она ведь тоже имеет свой звук. Морская раковина, нет, тишина уже накрыла мои уши.
«Знаешь, здесь не гостиница. Это только для прикрытия, а на самом деле назначение этого места совсем иное». — «Это не гостиница?» — «Как бы тебе сказать, любитель черепашек? Правильно будет считать это чем-то средним между музеем и лабораторией. Конечно, здесь есть номера, но они предоставляются только избранным членам общества». — «А, это что-то вроде частного музея?» — «Можно и так сказать. Основал отель Базз Олдрин». — «Базз Олдрин?»
«Второй человек, ступивший на Луну. Космический пионер, он летал на „Аполлоне“, а еще раньше — на „Джемини-12“. Изначально честь первым ступить на Луну была обещана Баззу, но, говорят, командир экипажа Армстронг задвинул его на второй план». — «Это по-землянски». — «Точно, по-землянски. Зато, ступив на Луну, Базз справил малую нужду. Конечно, этот подвиг был совершен в скафандр, но зато Базз стал первым человеком, помочившимся на Луне». — «О! Это по-человечески!» — «Да, по-человечески. Вернувшись, он сказал: о космосе — ни слова!»
«Почему?» — «Никто не знает. Однако после возвращения на Землю он очень долго лечился у психиатра. А после выписки из госпиталя он тихо доживал свои дни вдали от людских глаз. Он тайно открыл этот отель и пребывал здесь в отшельничестве. Мы не располагаем достоверной информацией о причинах, побудивших его на такой поступок. Ах да. „Рыба-солнце“ — непонятное название…» В тот момент, когда Дюран был готов продолжить свой рассказ, снаружи донесся гул. Не человеческий голос, скорее, это было стрекотание, издаваемое жгутолётом… В тот миг, когда это стрекотание наложилось на голос Дюрана, у меня перед глазами неожиданно помутилось. Было такое чувство, будто раковина, накрывавшая мои уши, проглотила меня, а вместе со мной и все измерение, в котором я находился. Я не знаю, то ли я падал в обморок, то ли проваливался в черную дыру или в пасть огромной рыбы-солнца. Я потерял сознание.