– Сам ты бес! Смотри куда прешь, кучер хренов!– огрызнулся в ответ Серафим, поднимаясь с земли и ища глазами слетевшую шляпу. По-счастью, она валялась неподалеку. Хорошенькое дело, не успел оказаться в прошлом, и чуть не погиб под лошадиными копытами.
«Товарищ Бендер попал под лошадь…»
– Да ты что: русский что ли? – удивленно и с явным облегчением воскликнул возница и, видимо, обращаясь к тому, кто сидел внутри кареты, добавил. – Барин, гляди русский… Бес…
Дверца кареты приоткрылась. Оттуда высунулось румяное лицо какого-то господина.
– Неужели и вправду русский? – вопросило лицо.
– Русский, – мрачно подтвердил Серафим.– Только не бес, а человек.
Господин улыбнулся. Улыбка у него была располагающая. Во всяком случае, так показалось легионеру.
– Какими судьбами здесь?
– Да так, есть кое-какие дела в Париже…
– В Париже? Так я тоже туда направляюсь? Хотите, подвезу?
– А далеко ли еще до Парижа?
– Да еще часа два не меньше. Ну, только если на карете. Пешком Вы, милостивый государь и все четыре протопаете…
Вот тебе и нано-таблетка! Вот тебе точность попадания! А если сколковские кроты не только с километражем, но еще и со временем ошиблись, что тогда?
– Ну что: едете или как?
– Еду-еду, спасибо.
Дверь кареты гостеприимно распахнулась и легионер, придерживая спрятанный под камзолом автомат, полез внутрь.
В карете сильно, до одури пахло духами. Пахли надушенные подушки, пахли обитые мягкой тканью стены, пах сам пассажир. Серафим даже чихнул с непривычки.
– Будьте здоровы, – сказал пассажир и указал на место напротив себя. Едва Серафим опустился в мягкие подушки, его новый попутчик крикнул кучеру:
– Ефим, трогай.
– А ну, пошли, родимые!! – закричал тот и щелкнул кнутом. Карета покатилась вперед, скрипя и мелко подрагивая на вымощенной камнем дороге.
"Да уж не лимузин! – подумал тут Серафим, ответив улыбкой на любезную улыбку своего попутчика. Пришли в движение, покатились мимо окон кареты, высаженные вдоль дороги деревья. За ними виднелись поля и замок с тремя башнями. Крыша самой высокой башни дымилась.
– Вот видите, что творят местные мужички. Франция обезумела. Стоит только пересечь границу Пруссии и все – полный хаос… А ведь еще совсем недавно было очень приличная страна, – сказал попутчик, проследив взгляд Серафима.
– Да уж, – поддакнул тот, не зная, как вести себя дальше и о чем говорить. Бывший легионер чувствовал себя участником какого-то костюмированного представления, в котором он единственный не знает своей роли.
Румяный господин тем временем небрежно откинулся на сиденье. Серафим последовал его примеру. Некоторое время они молча изучали друг друга. Внезапно попутчик широким жестом запустил руку куда-то за подушки (и без того напряженный легионер, едва удержался, чтобы не выхватить автомат) и достал початую бутыль темно-зеленого стекла, до половины заткнутую высокой деревянной пробкой. Ловко удалив ее движением большого пальца вверх, он отглотнул из бутыли сам, а затем решительно протянул Серафиму…
И хотя последний всегда брезговал пить с кем-либо из одного горла, тем более с человеком из восемнадцатого века, но, чтобы не обидеть попутчика, к бутыли все-таки приложился. Вернее вначале лишь пригубил, но когда рот его наполнился густым восхитительным по вкусу вином с ярко выраженным виноградным послевкусием, второй раз отхлебнул уже изрядно.
– Хорошее вино! – совершенно искренне воскликнул он.
Хозяин кареты довольно улыбнулся, принимая бутылку.
– Домашнее. Батюшка делает. У него своя винокурня в Бессарабии. Даже на императорский стол поставляем.
Тут он вдруг приосанился и сказал:
– Ну что ж, теперь позвольте представиться: граф Александр Михайлович Куропатов.
Сказал и коротко кивнул при этом.
– Серафим Михайлович Бекетов, – представился в ответ бывший легионер, едва не добавив. – Не граф.
Но фраза без титула зависла в воздухе и требовала какого-то продолжения и Серафим после секундного замешательства брякнул:
– Специальный агент…
Брови у графа поползи вверх.
– Пардон?
– Ну да, специальный агент, – повторил Серафим и зачем до прибавил. – Его императорского величества…
– Его императорского величества? – насторожился граф. – Какого-такого величества?..
– Ну, кто там сейчас у нас… Екатерина Вторая… кажется..
Серафим уже тысячу раз пожалел, что не удосужился хотя бы повторить школьный курс по истории периода Великой французской революции.