— Ага, — она пожимает плечами и прикусывает губу. — Ты безобиден. Ты больше похож на комнатную собачку: лаешь, но не кусаешься.
Она специально издевается надо мной. Но, Господи Иисусе, я ловлю каждое слово, которое слетает с ее губ, потому что она наконец-то вернулась. Я долго ждал, и оно того стоило.
Белла, как и подобает застенчивой принцессе, опускается на свое место слишком грациозно. Я плюхаюсь на скамейку. Баллончик с краской в моей сумке со звоном ударяется — это мое новоприобретенное хобби.
Засовываю руку в карман, чтобы не потянуться к ней, и мои пальцы натыкаются на браслет. Я провожу языком по зубам, когда достаю его и показываю ей.
— Я, э-э-э, — я прочищаю горло. — Случайно порвал, — она моргает, глядя на красно-черные лоскутки на моей ладони. Он немного потрепался из-за того, что лежал у меня в кармане.
— И ты носил его с собой?
— Конечно. Он же мой.
Она хмурит брови, но в ее взгляде читается понимание.
— Я сделаю тебе другой.
— Нет. Можешь этот починить?
Она качает головой, и мне это не нравится. Я не удивлен. Браслет порвался так, что его уже не исправить. Все края обтрепались, а узлы развязались. Только чудо спасет его.
Ее изящные пальчики теребят один из браслетов на запястье — красно-черный, точная копия того, который я порвал, — и она расстегивает его.
Кажется, время замедляется, когда она хватает меня за руку и застегивает браслет на моем запястье. Она отдает свой.
Она отдает свой.
Она отдает свой.
Она отдает свой.
— Только не порви, — говорит она, игриво прикусывая губу.
— Да, да, — бормочу я, потянувшись за сумкой. Я был занят всю неделю и не мог дождаться, когда увижу выражение ее лица. — У меня для тебя кое-что есть.
Она замирает.
— В смысле? Как это? Ты знал, что я буду здесь?
Я ухмыляюсь.
— Я все знаю.
Белла хлопает меня по бицепсу, но мне не больно. Она единственная, кому подобное сходит с рук.
— Придурок! Ты знал, что я вернулась, и даже не поздоровался?
Она такая очаровательная, когда злится.
Я подмигиваю ей.
— Хотел, чтобы ты немного попереживала.
Белла бросает на меня взгляд, который говорит о том, что она считает меня сумасшедшим. Да, возможно, но она единственная, от кого я без ума. Сама виновата.
— Так вот, — растягиваю я слова и достаю смятый пакет. Никогда не упаковываю подарки — это не мое.
Белла как-то сказала: «Важно то, что внутри».
— У меня для тебя кое-что есть, — я протягиваю ей пакет и, прежде чем она собирается схватить его, я отодвигаю руку назад. — Давай поприличнее, принцесса.
Она прищуривает свои большие карие глаза.
— Пожалуйста.
— Пожалуйста, кто?
Белла вздыхает, но я вижу, как взволнованно она себя ведет.
— Пожалуйста, Микки.
Боже, как приятно слышать, как она это произносит.
— Так-то лучше.
Она выжидательно протягивает руку, но, когда замирает, выражение ее лица меняется на нерешительное, затем на обеспокоенное, затем на испуганное, и все это в течение двух секунд. Внутри меня все опять горит, потому что моя Белла не такая.
— Я тут подкопил денег…
Ее нахмуренные брови портят мне настроение.
— Хочу увидеть твою реакцию, — я подмигиваю, пытаясь разрядить обстановку.
Она прикусывает губу и смотрит на меня из-под опущенных ресниц, словно слишком напугана, чтобы сказать, чего хочет. Мне нравится Белла, какой бы она ни была, но настоящая Белла нравится больше всего.
И, боже, как же я хочу ее поцеловать.
— Итак, первый подарок, — говорю я, запуская руку в потрепанный бумажный пакет и вытаскивая книгу. Белла смотрит на книгу, потом на меня, потом снова на книгу с таким недоумением, как будто я вытащил пистолет.
Ринувшись вперед, она пытается выхватить вещицу, но я отклоняюсь назад. Белла безумно озирается вокруг, потом опять бросается ко мне, чтобы схватить книгу.
— Полегче, мышка, — дразню я, мягко отталкивая ее назад.
Не такую реакцию я ожидал. Она продолжает оглядываться, как будто кто-то может увидеть.
— Помнишь, за день до твоего отъезда мы ходили в книжный магазин? — с каждой секундой ее кожа становится все краснее и краснее. Я наклоняю голову. Почему она так волнуется из-за того, что я купил это? Она взяла ее с полки, прочитала надпись на обороте, затем проверила, сколько денег у нее в кошельке. Потом быстро положила книгу обратно. — Я запомнил.
— Ты… — она краснеет, как свекла, и моргает еще пару раз, глядя на мою протянутую руку. Белла прочищает горло и садится прямее. — У тебя нет столько денег.
— За деньги всего не купишь.
Перевод: Я украл ее.
Мои губы растягиваются в улыбке.
— Но я отдам ее при одном условии?
— Каком? — у нее перехватывает дыхание, и она слегка наклоняется вперед, снова оглядываясь по сторонам, как будто кто-то может застукать нас за чем-то незаконным.
— Ты мне ее прочитаешь.
Она бледнеет, а потом краснеет еще больше, чем раньше. Резко обернувшись, она замечает единственного человека в пределах слышимости — он в наушниках, — а затем прикрывает рот рукой, как будто парень может услышать, и пищит:
— Это книга «18+»!
Ого. Вот это хорошая реакция. Я цокаю языком и откидываюсь на спинку скамейки.
— Неограниченный доступ к порнографии, детка.
Непослушная, непослушная девчонка.
Стороннему наблюдателю, наверное, показалось бы, что мы торгуем наркотиками, учитывая, как быстро она выхватывает у меня книгу и запихивает ее в свою сумку.
— Спасибо, — бормочет она себе под нос. На переносице у нее появляется очаровательная морщинка.
Я усмехаюсь и принимаю это за намек перейти к следующему подарку — тому, что не так сильно ее взбудоражит: медальону в форме сердца. На внешней стороне какие-то завитушки, и я знаю, что она упадет в обморок от того, какое оно «красивое» и «изящное». Вот почему этот медальон идеально ей подходит.