— Так можно поступить в отношении Джелкса. Он уже стар, как лист по осени. Вряд ли у него когда-либо будет семья. Но мне бы хотелось, чтобы мисс Уилтон получила свою долю в свое постоянное распоряжение на случай, если у нее вдруг появятся дети.
— Она собирается замуж?
— Мне кажется, у нее кто-то есть на примете.
— Я только что говорил с ней об этом и она заверила меня, что это не так.
— Правда? — спросил Хью, внезапно впав в задумчивость. — Она так сказала? Ну что же, не думаю, что это что-то изменит.
Судя по мрачному выражению его лица, он погрузился в тяжелые раздумья.
Потом Мона позвала их к столу. Каждый из них старался, как мог, но их совместный ланч все равно не выглядел веселым, а мистер Уотни даже заметил краем глаза, что Хью усиленно опустошал бутылку с виски.
Глава 22.
После ухода мистера Уотни Хью расположился у камина в маленькой гостиной, закурив огромную сигару, которую тот ему оставил. Когда в комнату вошла Мона, он тут же бросил сигару в огонь.
— Не могу сказать, что мне и правда нравятся сигары, — сказал он, — У тебя есть какие-нибудь папиросы, Мона? Мои закончились.
Мона достала желанные папиросы из бездонного переднего кармана своей кофты.
У Хью никогда не было папирос, также как не было и мелочи, чтобы купить их, поэтому он всегда просил их у Моны. На самом деле, в том, что касалось мелкой наличности, он был хроническим бедняком. Богачом он был только тогда, когда у него в руках была его чековая книжка — тогда он неизменно платил за каждую вещь в три раза больше, чем она стоила на самом деле, потому как ненавидел торговаться и не видел никакой ценности в деньгах. Это было то, что раздражало Мону в нем больше всего, и она всерьез подумывала о том, чтобы выйти за него замуж, чтобы насолить всем продавцам антикварной мебели сразу.
В этот раз Мона не села сразу во второе кресло, находившееся по другую сторону камина, как если бы они были неразлучными пожилыми супругами, а продолжила нервно ходить по комнате. Она хотела серьезно поговорить с Хью, но не знала, с чего начать. Хью не обращал на нее никакого внимания. На улице светило великолепное яркое солнце, но он плотно занавесил все окна в комнате и бросил еще больше дров в камин.
— Почему бы тебе не прогуляться? — спросила Мона. — Стыдно пропускать такой прекрасный солнечный день.
— Слишком сложно передвигаться, — ответил Хью, нервно пиная торчащее из камина бревно.
Мона, которая терпеть не могла поведения в духе избалованных детей, ушла и оставила его в одиночестве, надеясь, что после плотного ланча и такого количества выпитого виски, он, разомлев в тепле, уснет и проспит до самого вечера.
Она вернулась с прогулки, как только начало смеркаться, и Хью встретил ее сообщением о том, что ей звонили.
— Миссис Мэдден, — сказал он, — Она сказала, что ты помнишь ее как Люси Уитли. Вы вместе учились в школе. Она приехала в город на несколько дней и хочет провести уик-энд вместе с тобой. Я сказал ей, что ты приедешь.
— О нет, я не приеду, — ответила Мона, — Я не могу уехать отсюда сейчас.
— Почему нет?
— Амброзиус может объявиться. Я не брошу тебя бороться с ним в одиночку.
Хью не выразил ни благодарности, ни протеста, продолжив сидеть в молчании. Тишина длилась так долго, что когда он, наконец, заговорил, Мона не сразу поняла, о чем шла речь.
— Я не могу ждать, что ты будешь нянчиться со мной до бесконечности, — сказал он
Здравый смысл велел ей ответить пространно, но что-то такое, что не являлось ее здравомыслящей частью, вырвалось из глубин ее души и она сказала:
— Мы пройдем через это вместе, Хью.
И снова он не выразил никаких эмоций.
— Скажи мне, что ты делал в часовне этим утром? — спросила Мона.
— Пытался все уладить.
— Успешно?
— Нет, не слишком.
— Ты призвал Амброзиуса?
— Нет, даже не пытался. Сказать по правде, Мона, я немного побаиваюсь Амброзиуса. Понимаешь ли, мне кажется, что когда он придет, то возьмет силой все, что ему будет нужно, и я не уверен, что могу ему доверять в этом вопросе. Я не хотел бы давать ему возможности проявиться, пока в доме только мы вдвоем. Амброзиус не станет довольствоваться отказом, насколько я его знаю.
— Я уверена, что смогу справиться с Амброзиусом, — ответила Мона.
— А я уверен, что не сможешь, — сказал Хью.
— Я скажу тебе одну забавную вещь. Хью, ты знаешь, что вся эта история началась задолго до Амброзиуса?
— Что ты имеешь в виду?