— Я думаю, ты права, Мона. Это объясняет многие вещи, цепляющиеся друг за друга. Любой человек, даже не обладающий знанием, понимает, что психика формируется не в этой жизни. Невозможно ничем объяснить наличие у человека каких-либо врожденных качеств, если психика формируется при рождении, разве только особым актом творения, но я полагаю, что эта версия изрядно устарела с тех пор, как появилась теория Дарвина.
— Никогда не верьте ученым, — сказала Мона. — Что со всем этим делать?
— Но именно от ученых зависит ответ на вопрос, что теперь делать, — ответил Джелкс. — До тех пор, пока я не понял, что именно не так с этим парнем, я не смогу понять, что с ним делать. Все, что я могу, это проводить выжидательное лечение, как говорят доктора в тех случаях, когда не уверены в диагнозе. Мы можем выбирать из двух вариантов; мы можем вскрыть его нарыв или можем позволить ему вскрыться естественным путем. Единственное, чего мы не можем сделать, так это вернуть Амброзиуса обратно теперь, когда все зашло настолько далеко. Если бы я знал, как будут развиваться события, я бы выгнал Хью ко всем чертям сразу же, как только увидел его. Но поскольку все так, как оно есть, нам придется делать для него лучшее из того, что мы можем, будь он проклят.
Мона улыбнулась. Она знала, что сколько бы Джелкс ни лаял, а он никогда бы не укусил.
И Джелкс тоже об этом знал. За рычанием на Хью он пытался скрыть свои собственные эмоции. Он знал, что взявшись решать проблему психопатологии, представленной Хью Пастоном, он взял на себя очень грязную работенку — невероятно грязную, поскольку девчонка была вовлечена в нее целиком. Для того, чтобы сработали инвокации древних богов, должно быть что-то соответствующее им в природе того, кто их проводит. Как справедливо заметил святой Игнатий, правда в другом контексте: «встань в молитвенную позу и ты почувствуешь себя так, как если бы действительно молился». Крестьяне, когда их насос не качает воду, выливают на него немного воды; это перекрывает клапан и помпа начинает работать. Точно также обстоит дело и с инвокациями. Пробуди Пана внутри себя и он войдет в контакт с Великим Богом, Изначальной Любовью, который отнюдь не является просто каким-то космическим козлом. Мона Уилтон стала причиной рефлекторного возбуждения инстинктов Хью Пастона, вне зависимости от того, знал ли он сам об этом или нет, сыграв ту же роль, какую играет вода, вылитая на помпу. Старый Джелкс, чьи идеалы не позволяли ему обманывать самого себя, был уверен, что если Мона захочет ему помочь, то инвокация Пана будет абсолютно успешной. Но захочет ли она это делать? И даже если захочет, позволит ли он ей? Это занятие было довольно рискованным. За ним может последовать внезапный взрыв всех подавленных эмоций, который будет похож на прорыв мельничной плотины, после чего Хью довольно быстро вернется к нормальному состоянию; а вернувшись к нормальному состоянию, он вряд ли будет видеть какую-либо дальнейшую пользу в Моне Уилтон и, пожав ее руку, он тепло поблагодарит ее и вернется туда, откуда он пришел, чтобы больше никогда о ней не вспомнить.
Если бы он был уверен в том, что Мона сможет не только не потерять голову, но и не поддаться панике при манифестации и не включить в это своих собственных чувств, то помочь Хью можно было бы пробуждением его внутреннего Пана, чтобы тот разорвал цепи его внутренних запретов и соединил две стороны природы Хью воедино. И Джелкс знал, как это можно было сделать. Неуклонно, целенаправленно, все время контролируя процесс, как это делали древние жрецы — используя соответствующий ритуал. Но это пришлось бы делать именно Моне. Сам он не обладал словом силы, которое могло бы побудить Пана в душе Хью Пастона к видимому проявлению. Одно дело самому взяться за выполнение грязной работы; но совсем другое дело — заставить кого-то еще ей заниматься. Джелкс, прокручивая в голове свои тяжелые мысли, почти уже былосклонился к мысли, что Хью Пастон был не тем механизмом, который стоил ремонта, когда внезапно его размышления прервал голос Моны:
— Ты знаешь, в чем я вижу единственный способ решить проблему мистера Пастона? В том, чтобы провести церемонию инвокации и позволить Пану проявиться. Тогда его можно будет хотя бы взять под контроль, ведь просачиваясь повсюду так, как сейчас, он скоро займет здесь все место.
— Это как раз то, о чем я и сам думал, Мона. Но если мы пойдем на это, то кто будет проводить инвокацию? Я не смогу. Пан не придет ради меня.
— Похоже, что я, — ответила Мона. — Господи, что за жизнь! Я никогда не думала, что мне придется пойти на такое. Но это единственная вещь, которая может выправить ситуацию. Мистер Пастон погибнет, если мы не поможем ему. А его семья признает его сумасшедшим, если у них будет хотя бы пол шанса это сделать. Несколько раз они были на грани этого. Вот почему миссис Макинтош не позволила ему позвать семейного доктора. Он причастен к этому. Сдается мне, что он ужасная свинья. Сделал аборт миссис Пастон, чтобы скрыть следы измены. Мистера Пастона, кажется, использовали все, кто только мог.