— Вы что, подслушивали у замочной скважины? — рявкнула младшая сестра Хью, которой не было свойственно,в отличие от ее матери, играть роль благоразумной и самоотверженной леди.
— Нет, не там; просто окно было открыто, а вы все голосили, как павлины.
— Тогда почему вы не отошли в сторону, если понимали, что здесь обсуждаются личные вопросы?
— Потому что, как бы то ни было, а один друг у Хью Пастона всё-таки есть.
Доктор Хьюз первым пришел в себя.
— Вы полагаете, что незаинтересованный человек станет отрицать, что мистер Пастон не совсем в порядке?
— Может и так, я не спорю, — ответил Джелкс, нахмурив свои густые брови и выглядя довольно грозно, — И все же незаинтересованный человек не станет пытаться признать его психопатом, потому что он таковым не является. Психопатология — это то, с чем я знаком не по наслышке. А вам я расскажу одну историю, которую вы, похоже, не слышали — о том, как недавно один парень получил штраф в двадцать тысяч фунтов за то, что признал сумасшедшим человека, который таковым не был — но вы, скорее всего, слышали об этом, раз упомянули о возмещении ущерба. Простите мне это замечание, но вы сейчас находитесь всего в одном шаге от пропасти.
Доктор Хьюз смотрел на него с презрением. Ради двадцати гиней в неделю придется потрудиться. Для того, чтобы балансировать на краю пропасти, требовались крепкие нервы, да и к тому же делать это пришлось бы на глазах у таких неприступных и неподкупных свидетелей, как Джелкс.
Он повернулся к сопровождавшим его женщинам.
— Полагаю, милые леди, сейчас нам лучше уйти. Пока мы все равно не можем сделать ничего больше.
Выходя друг за другом из комнаты, они одаривали Джелкса взглядами, полными ненависти.
Как только затихающие звуки удаляющегося автомобиля заверили его, что они действительно уехали, Джелкс поспешил к часовне. Он заглянул внутрь, но внутри стояла кромешная тьма и гробовая тишина. Тогда он принес лампу из гостиной и снова заглянул в часовню. Там, как он и ожидал, он увидел силуэт человека, стоявшего на коленях перед алтарем, который явно не был христианским, и этот человек, кем бы он ни был, взывал к своим странным богам.
Джелкс тяжело вздохнул, бесшумно вышел и вернулся обратно в дом.
Позвав Мону, которая пряталась в спальне от нашествия родственниц Хью, он рассказал ей о произошедшем. Амброзиус проявился перед свидетелями — враждебно настроенными свидетелями, что, как они и ожидали, рано или поздно должно было произойти, и похоже так и не исчез. Джелкс не скрывал своих опасений, что утром сюда может прибыть большой автомобиль, двоюродный брат катафалка, с тремя или четырьмя странными личностями, в задачи которых входит присмотр за душевнобольными, и этот день станет последним, когда они увидят Хью; и если Моне посчастливится выбить из тех людей, что будут управлять его счетами, причитающееся ей жалование, то это можно будет счесть невероятным везением. Хью в своем нынешнем состоянии вряд ли мог бы избежать сумасшедшего дома.
В тот самый момент, когда они обсуждали эти мрачные перспективы, раздался звук подъезжающего автомобиля.
— Святый Боже! — воскликнул Джелкс. — Что на этот раз?
Он подошел к двери и за ней оказался немолодой, манерный, низкорослый мужчина, который вышел из такой же маленькой и аккуратной кареты, как и он сам.
— Добрый вечер, — сказал он. — Мистер Пастон дома?
— Нет его, — ответил Джелкс коротко, глядя на него с нескрываемой враждебностью, что немало ошарашило новоприбывшего.
— Очень жаль, — ответил он, — Я надеялся избавить его от поездки в город. Я только что заезжал к мисс Памфри, чтобы получить ее подпись, и я подумал, что, возможно, смогу заодно получить и его подпись, чтобы, наконец, покончить с этим делом. Не будете ли вы так любезны передать ему, чтобы он позвонил мне в офис в любое удобное для него время? Меня зовут Уотни.
Джелкс некоторое время молча смотрел на него.
— Да? — бросил он. — Зайдите в дом, — и оставил дверь открытой.
Мистер Уотни вошел в дом и прошел в гостиную, где увидел стоявшую у камина Мону, которая, очевидно, была очень взволнована. Он поприветствовал ее и она кратко представила ему Джелкса, но без каких-либо дальнейших объяснений он так и не понял, кто это был такой. Однако он ощущал, что атмосфера здесь была напряженной, и отметил, что Хью не было среди собравшихся. Он гадал, почему же столь равнодушная прежде мисс Уилтон, чей интерес в Хью Пастоне был чисто коммерческим, теперь выглядела настолько обеспокоенной.
Однако этого она не объяснила, но зато вопросительно посмотрела на старика, бывшего, предположительно, ее дядей, будто бы спрашивая его о том, что он собирается делать дальше.