Степанов остановился и по телефону сообщил приметы и номер внедорожника на ближайший пост. Хорошо ещё, что автомобиль удалялся от города, но и по пути он мог найти себе жертв. Преследовать джип на машине Сомова было бесполезно. В машине у судмедэксперта на циферблате скорости даже не было таких делений, с какой скоростью пронёсся этот джип. Степанов быстро вышел из машины и направился в сторону пострадавшего, чтобы узнать, не нужна ли тому помощь. Автомобиль получил довольно серьёзные повреждения, пробив дорожные заграждения. Но водитель видимо не сильно пострадал. Он резко развернулся, оставив на дороге свой бампер, и поспешил скрыться. На всякий случай оперативник запомнил и его номер.
Вернувшись в машину, он поехал дальше, на этот раз не превышая скорости. По пути он внимательно оглядывал дорогу, ожидая и боясь увидеть последствия страшной аварии, но не сам злополучный джип, ни его возможных пострадавших не было. У поста ДПС он остановился, но сотрудники доложили, что мимо них никаких джипов не проезжало. Скорее всего, пьяный свернул на одну из многочисленных просёлочных дорог. Установили, что внедорожник принадлежит местному криминальному авторитету по кличке Тарас. Тут же пробили номера пострадавшего автомобиля. Машина оказалась в розыске, была угнана несколько суток назад. Вскоре Степанов наконец-то добрался до следственного изолятора, но было уже поздно. Заступов покончил с собой в одиночной камере…
***
К вечеру после работы, как и обещал Степанов, он заехал к своему другу из ремонтной мастерской, надеясь оттуда уехать уже на своей машине, но Александр его разочаровал. Автомобиль ещё не был готов.
– Там же только колёса порезаны, – удивился оперативник.
– У тебя оказались порезаны не только колёса. Ты мне давно уже не пригонял свой агрегат на ТО и я сказал парням проверить машинку. Как ты говоришь… доброжелатель тебе колёса порезал? Вот только интересно, сделал он это до того, как перерезал тебе тормозные шланги или после. Зная твою манеру вождения, ты бы долго на такой машинке не пробегал.
Следующий день был посвящён разбору накопившихся бумаг. Ближе к вечеру в кабинет вошла следователь Жорникова и без приглашения села за стол:
– Слышала ты объявил в розыск своего опера. Только это всё равно бесполезно. Твой Михаил далеко не единственное звено в этой цепочке и поверь не самое ценное. Даже если бы он что-нибудь и знал, он всё равно бы ничего не сказал, но ему ничего неизвестно…
– Откуда такая уверенность?! – недовольно огрызнулся Николай. Ему сейчас вовсе не хотелось тратить время на пустые разговоры.
– Несколько дней назад я разговаривала с Заступовым. Он хотел поговорить с тобой, но до тебя не смогли дозвониться. Я убедила его поговорить со мной, и он действительно рассказал массу интересного, перед тем как повеситься в камере. Видимо он чувствовал, что скоро его уберут независимо от того будет он молчать или нет. Весь разговор я записала на диктофон. Из него я узнала и про твоего оперативника. Заступов утверждает, что Михаил не единственная «шестёрка» есть и другие рангом повыше. Также замешан кто-то из начальства, но фамилии он не смог назвать, не знает. Ему было достоверно известно, что только из нашего отдела трое. Михаила мы уже знаем, осталось вычислить ещё двоих. Ну и чтобы окончательно испортить тебе настроение скажу, что развалить моё дело у тебя не вышло. Ещё немного и я закрою твоего протеже.
Степанов удивлённо взглянул на неё.
– Я имею в виду дело по Первомайской улице… – пояснила следователь.
– Да что ты к нему привязалась?! – вспылил Степанов. – Ты чуть было не засадила невиновного. Хорошо, что я ещё убедил его не подавать на нас в суд за твою ошибку.
– С моей стороны никакой ошибки не было, – спокойно ответила Жорникова.
Николай, не найдя что ответить лишь пожал плечами и отвернулся. Но следователь не собиралась так просто сдаваться:
– Ты видел перед собой убийцу, рецидивиста, который пытался скрыться с места преступления. Естественно вывод однозначный и ты даже не потрудился выслушать его и вникнуть во всю эту историю. Тебя вполне устроила картинка, которая была у тебя перед глазами.