Он сделал второй шаг – тихо. И в этой тишине Максим услышал голоса. Далёкие, но явно приближавшиеся. В его сторону шла, наверное, вся эта орда, которая каким-то образом почувствовала, что он здесь. Ноги подкосились, но Максим устоял, найдя точку опоры. Он мигом вбежал в жилище-пепелище и бросился во вторую комнату, казавшуюся ему тогда единственным спасением. Эдаким «домиком» в догонялках. Максим нервно усмехнулся, осознав, что эти догонялки могут начаться уже через пару минут. Но домика в этой жестокой игре на выживание уже не будет.
Во второй комнате в углу, с правой стороны лежали сваленные друг на друга пустые картонные коробки. Они лежали в тени, горкой, под которой, по-видимому, ничего не было, кроме сырой древесины, почти превратившейся в истлевшую труху. Прямо рядом с заколоченным окном, практически вплотную стоял настолько старый деревянный шкаф, что на поверхности его дверей виднелись огромные щели. Левая дверца этого пережитка прошлого держалась бог знает на чём. Она накренилась вниз и было ясно, что трогать её лучше не стоит. И тем не менее, в шкафу было пусто. «Укрытие».
8
Пыль и темнота. Лишь запах сырости и плесени напоминал Максиму о том, что он находится в реальном мире. В старом деревянном шкафу. Он сидел там, вжавшись в угол, в прогнившие доски этой старинной мебели. Из разбитого окна, заколоченного поперёк одной единственной неотёсанной доской, из которой торчали во все стороны колючие занозы, дул ледяной ветер.
Как только Максим перестал двигаться, тепло его тела тут же начало стремительно исчезать, как будто боялось задерживаться с ним надолго. Изо рта у него выходил белый пар, не такой густой, как зимой, но всё же его присутствие говорило о том, что без движения Максим замёрзнет в этом истлевшем шкафу. Начнёт трястись и даст себя обнаружить. «Нельзя. Если деревенские застанут меня в этой развалюхе, наверняка мне не спастись. Тем более, что они скорее всего будут обходить дом со всех сторон, и у меня просто не будет выхода. Ещё и оружие… Чёрт!»
Внезапно, в окно ударило белое сияние. Явно исходившее не от факелов. Оно был похоже на дальний свет автомобильных фар. В подтверждение этому, свет начал скакать вверх-вниз, как будто машина наезжала на ямы, лежащие на пути дороги, проходящей сквозь эту глушь. Свет приближался.
Максим отчего-то перестал дышать, словно боялся того, что водитель автомобиля заметит его сквозь прогнившие доски этой постройки. Машина подъезжала всё ближе и ближе, минуя серые, потускневшие домики, стоявшие по обе стороны дороги. Машина добралась до участка дома, в котором сидел Максим и… остановилась. Как и остановилось сердце прячущегося. Максим не смел даже пошевелиться. Он застыл в этом шкафу словно восковая статуя, которую поставили сюда много лет назад и по итогу забыли вытащить из этой пыльной тюрьмы, оковы которой мгновенно замкнулись на запястьях бедной статуи.
Где-то рядом хлопнула дверь машины. И этому хлопку вторил стук сердца, вжавшегося в угол, словно струна, Максима. По его лицу заструился холодный пот, спина взмокла, прилепив к себе одежду. Из-за этого движения были скованны колючим неудобством. На улице послышался голос, далёкий, но до боли знакомый:
- Это кошмар! Вы даже этого сделать не можете! Я горбатился несколько лет в этой проклятой кампании, под руководством этого умственно-отсталого, чтобы накопить эту «космическую» сумму, которую вы у меня потребовали! Как вы могли так облажаться?! Совсем мозгов нет, в деревне что, думать разучились? Вы ведь с Петровичем и той старухой и не такое здесь раньше творили, что изменилось? И вот именно сейчас ведь упустили! Упустили, понимаете? Если он пойдёт в полицию, то вам конец!
- Не суетись, он всё равно придёт к нам. Даже если и не придёт, то уж точно в городе не появится. К тому же…
- Да с чего вы все решили, что он в городе не появится?! Если он пешком пришёл, то думаете, что всё, не дойдёт? Я просто одного не понимаю: вот как ваша толпа не смогла поймать одного, далеко не самого спортивного, ещё и тупого журналиста?
- Да успокойся ты! Есть у нас кое-что для привязки к определённым местам, так что да, мы уверенны в том, что он никуда не денется из деревни и её окрестностей. Куда бы он не двинулся, придёт в деревню. А насчёт «не самого спортивного», ты бы видел какие трюки он там исполнял. Страх делает людей сильнее и выносливее, проворнее и быстрее. Так что нет ничего удивительного в том, что он убежал от нас. Ты ещё не забывай и то, что почти все в деревне уже не молодые и соревноваться прытью с таким «спринтером» нам, по идее, не положено. Поэтому будь добр, заткнись и перестань ныть. Мне это уже надоело.