Максим снова прицелился и вновь нажал на курок, но… выстрела не последовало. Лишь тихий щелчок эхом разнёсся по лесной глуши. «Чёрт, в ружье больше нет патронов!». Максима затрясла крупная дрожь, налетевшая на него, словно ураган на ничего неподозревающий городок. Он понял, что совершил ошибку. Чудовищную ошибку. Теперь он выдал своё местоположение остальным деревенщинам, бродившим по деревне. И сейчас они уже направлялись в его сторону, мелькая во тьме своими жёлтыми глазами. «Нужно бежать». Максим повиновался этому желанию и бросился вглубь леса.
Ветер дул ему в лицо, создавая сопротивление движению. Ружьё он держал в правой руке, опустив его дулом вниз. Тяжесть оружия чувствовалась при каждом мимолётном соприкосновении с поверхностью лесной земли. Он мчался так быстро, словно за ним по пятам гналась сама смерть. Хотя, вообще так и было. Звук выстрела спровоцировал деревенских на атаку, и они мигом ринулись вслед за Максимом. Он старался выложить свои силы на максимум, бежать быстрее гепарда, потому что его ружьё было без патронов и не смогло бы его защитить от нападения обезумевших от злости деревенщин. А они уже были близко.
Максим не мог остановиться и дрожащими руками зарядить оружие, ведь на ходу это сделать ему не удалось бы, а если б он тогда остановился, то его тут же догнали бы мерзкие твари с жёлтыми глазами. Да и если бы он вставил два заряда дроби в отверстия ружья, спасло бы это его от толпы примерно десяти человек? Очень вряд ли.
Максим нёсся мимо огромных елей, ветви которых били его по лицу, а иголки падали под одежду, нанося маленькие колющие удары в спину. Его лёгкие горели огнём, а сердце выпрыгивало из груди, норовя ускакать куда-то в лес, обогнать Максима и скрыться где-то в чаще. Но останавливаться было нельзя. Деревенские приближались, но, казалось, так же, как и Максим выбились из сил.
Добежав до очередного неровного ряда старых деревьев, за одним из них Максим нашёл небольшой, но довольно раскидистый куст, голые ветви которого клонились к земле. Это было идеальное место, чтобы спрятаться. Максим мигом нырнул под серые ветви и свернулся калачиком, положив возле себя ружьё. Он держал его, как ребёнок держит перед сном плюшевого мишку. Топот ног чувствовался всем телом. За ним гналась действительно большая толпа.
Вскоре, за деревьями, со стороны, откуда он прибежал, начали виднеться мерцающие огни факелов. Гул приближающихся тел нарастал. Их хриплое дыхание эхом разносилось по лесу. И этот звук впитывался в кору деревьев, в нежную древесину, становясь частью этой запутанной экосистемы. Максим попытался сделаться как можно более незаметным под серыми ветками кустарника. Он даже затаил дыхание, чтобы максимально походить на обычный камень.
Мимо его глаз, совсем рядом, пронеслась огромная фигура с факелом в одной руке и палкой с гвоздями в другой. Стоны от долгой погони донеслись до ушей Максима. С другой стороны, находившейся вне его поля зрения, шаркающими шагами проковыляла ещё одна тень. Чтобы не сойти с ума от напряжения, Максим решил пересчитать количество зарядов для ружья. «Раз… два… три». Он сбился из-за пронёсшегося мимо него силуэта с двумя топорами в обеих руках. Он начал счёт сначала. Дойдя до семи, он обнаружил, что патронов больше нет. Всего семь штук. «Проклятье!».
Вся гнавшаяся за ним толпа понеслась дальше, удаляясь всё глубже в лес. Он неподвижно лежал на холодной земле, скрытый серыми ветками густого растения. Его сердце колотилось так, что казалось он содрогался всем телом. Пять мучительно долгих минут он лежал, свернувшись в клубок. В клубок свернулись ещё и все его мысли. Спутались, словно проводные наушники в кармане.
Максим встал на колени и переломил ствол, вставил в него дрожащими от холода и страха руками две пули. Они с лязгом вошли внутрь. Он закрыл отверстия и встал на ноги. Голова шла кругом, пред глазами мелькали чёрные пятна, как будто кто-то разлил под его векам чернила. Собравшись с мыслями и духом, Максим бросился назад. Он хотел прикончить того маньяка с мачете, что чуть не лишил его жизни.
Ноги утопали в грязи, которая очень сильно затрудняла и сковывала движения, которые должны были быть очень быстрыми, почти молниеносными. Огонь в его лёгких, потухший пять минут назад после недолгого перерыва, вспыхнул в груди вновь, но с новой силой. Эта жгучая боль расползалась по всему его телу, намереваясь поглотить все его внутренности.
Миновав двести метров, Максим увидел впереди свет факелов, колышущихся где-то вдалеке, за лесом. Он ускорился. Ружьё тянуло его правое плечо вниз, вызывая новый прилив боли. Патронная лента подскакивала на каждом шагу и ударялась о горящую огнём грудь. Наконец, до ушей Максима донеслись крики ведьмака и, как будто успокаивающий, тон деда.