Через пару часов езды, с правой стороны от дороги показался ничем не примечательный указатель, гласящий: «Нижнее Залесье, 2 км». Настроение упало из-за плохой дороги, на которой автомобиль то и дело подпрыгивал, из-за чего предвкушение предстоящей работы вызывало желание уехать домой и лечь спать, но, одновременно с тем, привлекало, заставляя продолжить путь. Через несколько минут Максим увидел, что на дороге есть плавный поворот направо. Его встретил один единственный указатель: «Нижнее Залесье».
Остатки и без того не самой хорошей дороги исчезли окончательно, и теперь перед ним лежало практически абсолютное бездорожье, натуральное болото. Увы, другого пути на подъезде к повороту Максим не увидел, поэтому продолжил движение несмотря на тот факт, что по возвращении домой, автомобиль будет похож не на дорогую серебряную блестяшку, а на комок засохшей грязи, принесëнный из огорода. Под колëсами чавкала жижа, они тонули в этой отвратительной, коричневатого цвета субстанции. К счастью Максима, вдалеке показался первый домик. Небольшой, старый и деревянный. Со стен облезла, кажется, какая-то тёмная краска и теперь нижняя часть основания дома выглядела как будто исцарапанной какой-то большой кошкой, нашедшей эту неподвижную игрушку где-то среди зарослей густого, непролазного леса. Забор почти развалился, дверь калитки держалась на ржавом, истлевшем куске проволоки.
На участке, стоя по колено в грязи, рубил дрова пожилой, на вид крепко сложенный, мужик в тёмной куртке. Выглядел он грозно, скорее даже опасно. На ногах его были спортивные штаны и армейские берцы, затянутые так крепко, что казалось, будто они сдавливают не только плоть, но и саму кость, из-за чего на ней образуются небольшие трещинки, затем перерастающие в огромные разломы, ведущие в потаённые глубины костного мозга. Он воткнул колун в пень и медленно повернул голову в сторону Макса. Тот, в свою очередь проехал мимо, наскочив на глубокую яму. Колесо провалилось, издав хлюпающий звук, во все стороны брызнула жидкая грязь. «Чëрт, только не застревай!» - подумал Макс и попробовал нажать на газ. На удивление, машина выехала из ямы и покатилась вперëд, омывая номера волной грязи. Максим почувствовал облегчение. Мужик, всë это время неотрывно смотрящий за автомобилем, отвернулся и, придерживая одной ногой пень, вынул из него топор, освободив из дерева небольшой поток щепок. Максим понятия не имел, где находится нужный дом, но останавливаться у этого дровосека он не решился. Было в нëм что-то неприятное и отталкивающее. Быть может во внешности или в немного резких движениях? – Максим не знал. Но он решительно не хотел останавливаться, и тем более говорить с этим мужчиной.
Макс доехал до перекрёстка. «Ну и куда теперь?». Поддавшись интуиции, он поехал прямо, смотря по сторонам. Вдоль дороги стояли старые деревянные дома. Почти на всех, за редким исключением облезла краска. Крыши выстилал шифер, оконные рамы и ставни были деревянными. На одном, из многочисленных участков, Максим увидел старушку, сидящую на деревянной лавочке у крыльца своего дома. На ней было голубое старушечье платье, поверх которого она одела тёплую куртку, на голове белый платок, на ногах резиновые сапоги до колен. Он подъехал поближе и открыл окно:
- Здравствуйте! – весëлым тоном прокричал Макс.
Бабушка неспешно встала и шаркающей походкой направилась в его сторону. Она облокотилась на калитку и хриплым голосом выкрикнула:
- Сдравствуй, внучег! – говорила она немного странно, произнося буквы в словах не так, как положено. – Ты откудь таков взялся?
- Из города приехал. Журналист я, нужно статью писать.
- Жувналист? – чавкающе, как будто прожевав, спросила бабулька.
- Да, журналист, приехал собирать материал для статьи.
- Якой статьи, чай случаласë чего?
- Не знаю, это я и собираюсь узнать.
- Не понюла, зачама же ты тода приехав?
- Да неважно. А не подскажите ли вы, где проживает Зинаида Владимировна?
- А? – выкрикнула бабушка, поворачиваясь левым ухом к Максиму – Не флышу, гавари поромче!
- Подскажите пожалуйста, где живëт Зинаида Владимировна!
- А-а-а, Зинка-то, так жо ана в конече деревни пожиает. Те вон в ту второну, - бабулька махнула рукой в конец улицы - Дом висьмой у неё, галувенький якой.