– Вы с самого начала повели себя неправильно. А теперь можете хоть в петлю лезть в память о женщине, которая была женой другого.
– Алекс, ради Бога, не надо! – взмолилась Нелл. Алекс провел рукой по волосам.
– Черт возьми, Нелл, я пока не знаю, в каком преступлении можно обвинить вашего брата, но его вина ужасна. – Алекс направился к двери. – Лучше мне уйти, а то руки чешутся – так хочется совершить над ним самосуд. Смотреть противно на это жалкое ничтожество.
Нелл молчала, ей нечего было сказать в оправдание брата. Филан тоже молчал, закрыв глаза и продолжая раскачиваться в кресле.
– Если он снова станет изображать из себя больного, я его придушу. Он должен мне ответить еще на некоторые вопросы: название банка, последний адрес Денниса Годфри и еще кое-что.
– Филан обязательно ответит на все ваши вопросы. Обещаю. А теперь идите ужинать. Мы с вами поговорим позже, после того как брат снова ляжет в постель.
– Даю ему час. А потом мы с вами потолкуем, Нелл.
Через час Алекс сказал:
– Я не могу без вас жить, Нелл. Но мне необходимо поехать в Лондон. И как можно скорее. Прошу вас, скажите, что поедете со мной. Теперь, когда стало известно, что совершено преступление, я заставлю банк раскрыть имена и адреса. Прежде чем что-либо предать огласке или решить, что делать с вашим братом, я должен проконсультироваться с адвокатом и узнать, какие официальные обвинения могут быть предъявлены Филану королевским судом. Мне также необходимо разыскать Денниса Годфри и вытрясти из него всю правду. Но главное – я должен найти мою сестру.
– Вы тоже мне нужны, дорогой мой Алекс. – В объятиях Алекса Нелл постепенно успокаивалась. – Но я не могу оставить Филана.
– Неужели вы хотите его оправдать?
– Нет, но я буду его поддерживать. Я никогда не отвернусь от родного брата, какие бы преступления он ни совершил. Вы перестали бы любить Джека, если бы он стал предателем?
Задетый за живое Алекс сказал:
– Мой брат никогда не предаст родину!
– Я тоже думала, что мой брат не способен предать Лизбет, но он это сделал. Я нужна ему, как никогда. Если я буду с ним рядом, будет меньше вероятности, что Филан снова впадет в состояние, когда он ничего не видит и не слышит, боясь смотреть в глаза действительности и отвечать за свои грехи.
– А как же я буду жить без вас?
– По-моему, вам нужно еще раз хорошенько обдумать то, что вы сказали сегодня.
– Что именно? Что я придушу вашего полоумного братца? Но вы же хорошо знаете, что при всем желании я этого не сделаю. Более того, я приложу максимум усилий, чтобы уберечь Филана от скандала и предотвратить его арест. Но только ради вас, Нелл.
Нелл выразила свою признательность поцелуем. Когда Алекс коснулся ее груди, она вздохнула, а когда расстегнул застежку на ее платье, затаила дыхание.
– Ах…
– О да, любовь моя. Я хочу показать вам, как мы нужны друг другу.
Нелл отстранилась от него по крайней мере на дюйм.
– Вы не поняли меня. Я подразумевала не то, что вам нужно подумать над тем, что делать с моим братом, а над тем, что вы ему сказал и. Вы попросили у него моей руки, намереваясь получить специальное разрешение на заключение брака. Или вы сказали это только ради того, чтобы как-то встряхнуть Филана?
Кард осыпал поцелуями ее шею, опускаясь все ниже, к вырезу платья.
В перерывах между поцелуями он говорил:
– Не только для этого. Я отвечаю за свои слова. Знаю, следовало сделать вам предложение подобающим образом – встать на одно колено и все такое прочее. Но у меня не было возможности. Я искренне хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, Нелл. Я в жизни ничего так не хотел, как сочетаться с вами браком. Разве что в пятилетнем возрасте мечтал, чтобы мне купили лошадь.
– По-моему, вы так и остались ребенком, мечтающим получить игрушку, не задумываясь о том, нужна ли она вам в действительности. Хороша она будет или плоха. Вам не нужна жена, которую не примут в вашем кругу, которая не знает, как вести себя в свете.
– Я не слышал, чтобы графиню, к тому же богатую, не приняли в свете. Впрочем, есть некая леди Гримшо, которая, прежде чем выйти замуж за графа, была его экономкой. Кроме того, вы красивы и талантливы. Вы леди до мозга костей. Все будут вами очарованы. Ну может быть, парочка каких-нибудь высокородных снобов не пришлет нам приглашение на свой скучный обед. Мы сами будет давать балы или жить в тишине и покое, в деревне. Мои друзья примут вас с восторгом и будут мне завидовать, сожалея, что не встретили вас первыми.
В подтверждение своих слов Кард снова ее поцеловал. Они целовались и обнимали друг друга, пока не поняли, что стоя это делать неудобно. Поэтому Алекс вскоре опустился на колени, не выпуская из объятий Нелл. Но оказалось, что это еще более неудобно, и они оба легли на пол.
Нелл возражала, пока была в состоянии думать. Ее смущало не то, что они очутились на полу, а предложение Алекса.
– Вы все-таки хорошенько подумайте над вашим предложением, – говорила она, ощупывая незнакомое мужское тело с любопытством неопытной девушки, однако ее прикосновения еще сильнее разжигали страсть Алекса.
Он поднял голову, будто ее слова были для него оскорбительны.
– Вы полагаете, что мои чувства к вам – временное увлечение? Что я потерял голову или испытываю вожделение к смазливой деревенской девчонке? Ну да, я признаю, что вы хорошенькая. И я испытываю страстное желание. Вы сами это чувствуете. – Он имел в виду не пробежавшую между ними искру, а вполне конкретную эрекцию. – На самом деле, если вы еще раз дотронетесь до этого, я не сдержусь, и завтра утром горничные могут обнаружить на простынях следы того, как сильно я вас хочу.
Нелл поспешно убрала руку. Она сочла более благоразумным гладить его грудь через рубашку, потом развязала его шейный платок, Алекс в это время прикоснулся к ее обнаженному телу. Нелл хотелось большего.
Кард вздохнул с облегчением: его Нелл вовсе не ледышка. Сам же он пылал от жгучего желания.
– Ах, как же сильно я вас хочу, моя милая! Если это не любовь, то что же это тогда?
– Не знаю. Я никогда раньше не любила.
– Желать всегда быть рядом с вами, постоянно думать о ваших прекрасных глазах, быть готовым свернуть горы ради одной вашей улыбки и вашего счастья…
– Все то же самое я чувствую к вам.
– Тогда давайте вместе поедем в Лондон и там поженимся.
– Нет. Вы должны проверить свои чувства. Поезжайте в Лондон, выясняйте все насчет банка и разберитесь с этим Деннисом Годфри. А затем возвращайтесь ко мне с разрешением на брак.
Кард опустил ее юбки.
– Вы боитесь, что я передумаю, так ведь?
– Я хочу, чтобы вы были уверены в своих чувствах. Я умерла бы от горя, если бы через год-другой после свадьбы вы пожалели бы, что женились на мне, а не на великосветской красавице, такой как леди Люсинда.
– Я не пожалею об этом даже через сотню лет. Если бы мне нужна была какая-нибудь пустышка из высшего света, я давно бы женился. Я хочу, чтобы в моем сердце хотя бы еще лет сто цвела весна и пели птицы. Мне нужен брак по любви. Любви, которая будет длиться вечность. Как любовь вашей драгоценной тетушки к ее покойному жениху Андре.
– Андре больше не говорит с ней.
– Вероятно, парню нелегко хранить верность, пока его возлюбленная кокетничает с герцогом. Что касается меня, я обещаю вам верность до гроба.
– А я не буду ни с кем кокетничать. Ни с кем, кроме вас.
– Клянетесь?
– Клянусь. И с радостью повторю эту клятву в день нашей свадьбы, если она когда-нибудь состоится. – Нелл начала застегивать платье.
– Если? Черт возьми, вы только что признались мне в любви!
– Повторяю: я должна знать, что вы уверены в своих чувствах.
– Нет, вы думаете не обо мне, а о своих собственных страхах. Вы боитесь, что за моими неуклюжими признаниями в любви ничего не стоит. Что то, что я испытываю к вам, несерьезно. Что стоит мне оказаться среди блистательных лондонских красавиц, и я раздумаю жениться на вас. Вы трусиха, любовь моя, и так дело дальше не пойдет. Два труса в одной семье, не считая вашего бесхребетного братца, – это перебор. У трусливых супругов родятся такие же трусливые дети.