— Я его уволил, — нахмурился Брюс Маккечни, — и думаю, что причины вполне очевидны после того, что вы только что сказали.
— Мы наверстаем все за счет уток и гусей, — ухмыльнулся Райленд. — Именно за этим мы на этот раз и приехали. Много птиц сейчас прилетает на озеро?
Маккечни замешкался, покусал губу, прежде чем ответить.
— В настоящее время мы не охотимся на озере, — сказал он. — Используем его в качестве заказника, чтобы сохранить запасы дикой птицы.
— Не охотитесь на озере? — Барретт встал, его хорошее настроение сменилось негодованием. — А мы охотимся. Всегда.
— А мы сейчас нет. — У помещика покраснели щеки. — У нас полно прудов, достаточно, чтобы охотиться там каждый вечер.
— Но на прудах мы не найдем гусей, — резко возразил Райленд. — А раз вы не можете обеспечить нас куропатками, Маккечни, вы должны дать нам гусей. Мы будем охотиться на берегу Лох-Мерса, хотите вы этого или нет. В вашей рекламной брошюре сказано: «Хорошая охота на гусей и уток на берегах Лох-Мерса», поэтому вы не отвертитесь. Во всяком случае не в этом сезоне, Пол, и поэтому сегодня вечером я отправляюсь туда.
Брюс Маккечни погрузился в молчание. Он посмотрел на троих других мужчин, которые присоединились к охотничьей группе на этой неделе. Полковник в отставке, адвокат и состоятельный пожилой джентльмен. Они не проявили интереса к диким птицам после целого дня охоты на куропаток. А вот первые двое могли доставить проблемы. Райленд и Барретт. Маккечни беззвучно обругал их.
— Если вы хотели хорошей охоты на куропаток, нужно было приезжать в августе, — проворчал он.
— Мы приехали, потому что хотели еще пострелять гусей. — Райленд уже поднимал ружье и патроны, тем самым показывая, что хочет заняться охотой, а не затягивать полуденный перерыв. — И мы будем стрелять гусей.
На этой ноте охотники и загонщики удалились, последние о чем-то тихо переговаривались. Слухи, которые распространяли люди из деревни Кранларич, оказались правдивы. В окрестностях озера Лох-Мерс происходило нечто странное.
Не прошло и часа, как углубляющиеся тени перетекли в сумерки, а затем медленно погрузились в ночь. Солнце уже село за Криффел, и над Кранларичской топью поползли первые клочья осеннего тумана. Вдали, на Солуэйских болотах, заливался трелью кулик, кряква и чирок улетали от берега вглубь суши на любимые места кормежки.
Фил Райленд и Пол Барретт прибыли на берег озера Лох-Мерс, одетые в толстые свитера и водонепроницаемую одежду, каждый нес в руках дорогое, сделанное в Лондоне ружье. Тоби, их общий кокер-спаниель, возбужденно пыхтя, шел следом. Пес знал, чего ожидать, он предвкушал свист крыльев в полумраке, грохочущие выстрелы дробовиков, а потом все будет зависеть от него. Ему нравилось долгое плавание в ледяной воде, поиски подстреленной утки среди тростника, а затем медленное, триумфальное возвращение на сушу. Охота была в крови у его породы. Если бы на озере образовался тонкий слой льда, пес охотно пробил бы его, пытаясь угодить своим хозяевам.
— Не думаю, что сегодня у нас много шансов, — пробормотал Райленд. — Очень уж тихо. Ни ветерка. Птицы будут слишком высоко.
— Ты всегда был пессимистом, Фил, — ухмыльнулся его товарищ и сунул пару тяжелых патронов с малинового цвета гильзами в затвор ружья. — Тоби наверняка с тобой не согласится. Ну, где остановимся? Разделимся или будем вместе?
— Расстояния в тридцать ярдов в этих плавнях будет достаточно, — ответил Райленд, заряжая ружье. — Надень на Тоби поводок, иначе он все время будет бегать между нами и следить, здесь ли мы оба.
— Хорошо. — Барретт уже отправился занять позицию.
— Удачи, Пол.
— И тебе.
Через пять минут их уже не было видно, мужчины стояли почти по пояс в болотной прибрежной воде озера Лох-Мерс. Пес тихо поскуливал от возбуждения, сидя на холмике из плотного камыша.
Наступили затяжные сумерки, дневной свет не желал сдаваться тьме, туман постепенно сгущался и наступал через болото в сторону озера. Теперь утки полностью пришли в движение, свиязи со свистом летели со стороны Криффела, кружили, проверяли место, затем садились на воду в центре озера. Как и предсказывал Фил Райленд, птицы были
слишком высоко, вне досягаемости ружейного выстрела, когда пролетали над поджидающими их мужчинами, и снижались, лишь когда оказывались непосредственно над местом назначения.