Снаружи доносился оглушительный шум: выстрелы, крики, звуки падающей каменной кладки и бесконечные щелчки клешней крабов, что теснили небольшой отряд сопротивляющихся морпехов.
Длинный и широкий коридор второго этажа был пуст — казалось, все уже покинули здание, — но тут дверь одного номера распахнулась, и из нее выскочил здоровенный тип со шрамом на лице, сжимающий в руках чемодан. В спешке мужчины столкнулись. Логан выругался себе под нос, другой отшатнулся назад. Чемодан выпал из его рук и, ударившись об пол, открылся и рассыпал деньги, преимущественно английские пятифунтовые купюры и австралийские долларовые банкноты крупного достоинства.
Двое молча уставились сперва друг на друга, затем на деньги.
— Неуклюжий болван! — прорычал Фрэнк Бёрк.
Реакция Логана, выработанная за время длительных путешествий в самые отдаленные уголки мира, была молниеносной. Он взмахнул ружьем и обрушил его на голову Бёрка. Тот хрюкнул, вытаращил глаза и медленно осел на пол.
Логан прислонил ружье к стене, наклонился, схватил оглушенного им человека за плечи и затащил обратно в номер. Выйдя в коридор, охотник запер дверь на ключ, который положил в карман. Быстро собрав рассыпанные банкноты в чемодан, взял его в одну руку, ружье — в другую и спустился по железной лестнице к пожарному выходу, где трое морпехов организовывали эвакуацию гостей и персонала. В задней части толпы он увидел Каролину дю Бруннер, облаченную в тонкую ночную рубашку. Через пару минут их уже уводили по неровной тропе в сторону холмов. Один морпех шел во главе колонны, еще двое замыкали ее. Все двигались торопливо, испуганно оглядываясь каждую пару секунд, но погони не было.
Оставшиеся у отеля морпехи должны были помешать крабам преследовать эвакуирующихся. О том, чтобы отогнать тварей обратно в море, даже и речи не шло. Они были непобедимы.
Эсминец находился всего в двухстах—трехстах ярдах от берега, его прожекторы освещали место битвы, но вмешаться он не мог. Использование тяжелой артиллерии подвергло бы жизнь людей опасности. Морпехи и гражданские наверняка погибли бы в процессе обстрела. Все, что мог делать экипаж эсминца, — это просто наблюдать.
У входа в залив ждала подводная лодка, ее команда надеялась отыграться за безрезультатную торпедную атаку.
Гигантскому крабьему вожаку наконец удалось взобраться на балкон первого этажа. Теперь ему не стоило труда разнести вдребезги огромное двустворчатое окно и проникнуть внутрь здания. Двери тоже не были для него преградой: он вышиб их вместе с кирпичами и дверным блоком. Пол дрожал под тяжестью чудовища. И все же краб отправился в отель не только с целью разрушить. Он заглядывал в номера и иногда даже не утруждался вторжением. Чудовище охотилось на людей! Оно чувствовало, что не все обитатели смогли сбежать.
Поиски на первом этаже закончились безрезультатно. В конце концов краб оказался у широкой лестницы, ведущей на второй этаж. Массивная деревянная конструкция затрещала под его весом, когда он начал восхождение. Чудовище никуда не спешило. Стрельба внизу стала хаотичной. Гигантские крабы в очередной раз доказали свое превосходство над людьми, и это было только начало.
Фрэнк Бёрк медленно приходил в себя. Голова ужасно болела, и какое-то время он лежал, пытаясь восстановить в памяти последние события. Огромный детина, охотник, ударил его. Почему? Неожиданно он вспомнил про чемодан и заставил себя сесть. Перед глазами появилась красная пелена. Где же чемодан, где деньги?
Бёрк подполз к двери, поднялся на ноги и подергал дверную ручку. Дверь не поддалась, ключа нигде не было видно. Бёрк оказался заперт снаружи.
— Помогите! — закричал он и в бешенстве ударил по двери ногой. — Выпустите меня!
Кто-нибудь из морпехов непременно услышит его. Стрельба прекратилась. Они прогнали крабов. Как только его выпустят, он отправится на поиски Харви Логана. Тут Бёрк услышал, как кто-то идет по коридору.
— Помогите! Выпустите меня!
Движение стихло. Что-то царапнуло дверь.
— Выпустите меня, черт бы вас побрал!
Бёрк подергал ручку. Что-то тяжелое обрушилось на дверь. Он отступил назад, подумав, что морпехи не нашли ключ, поэтому решили взломать дверь топором. Она выгнулась и затрещала, петли отошли, второй удар вышиб ее начисто.
— О боже!
Фрэнк Бёрк вжался в дальний угол комнаты, не в силах принять то, что предстало перед его глазами. Морда ракообразного выражала чистое злорадство: наконец его поиски увенчались успехом.