- Нельзя улучшить сделанного природой, мой мальчик. - Николае просиял. Прав я, Дэниел?
- Я не уверен, - сказал я. - Кто-то неплохо поработал над вашими зубами, Ники-бой.
В комнате вдруг все затихли. Я увидел, что у Обри задрожали руки, а потом Николае расхохотался, и напряжение разрядилось. Пожалуй, я запросил лишнее с Эдел Блэр за работу Упрятать Николаев Блэра в сумасшедший дом доставит удовольствие и мне самому.
- Вы не актер, Дэниел? - Николае повторил вопрос Чарити.
- Я человек случайных занятий, - ответил я. - Вы не представляете, какими необычными делами мне приходится заниматься - Вы думаете о Шекспире? неспешно спросила Эдел. - Вам нравятся его пьесы?
- Типичная реакция зрителя! - тихо простонал Верней Клайд.
- Вы совершенно правы, - едко сказала Эдел. - Во всяком случае, когда королеву играет Лоис Ли!
- Не будь такой злой, моя радость! - добродушно сказал Николае. - Ты ведь понимаешь, что твой опыт в мюзиклах не вполне подготовил тебя для ролей драматических актрис.
- Ты чертовски хорошо знаешь, что я никогда не выступала в мюзиклах! Я играла в комедиях и хорошо играла! Я хорошая актриса, но ведь ты решил не давать мне моего шанса!
- Мне следовало хорошо подумать, прежде чем жениться на тебе. - Николае печально покачал головой. - Моя первая жена была продавщицей. Как было хорошо! А теперь я посадил себе на шею трагическую ворчунью!
- Ты даже не захотел прослушать меня в этой роли! - жестко бросила Эдел.
- Это было чересчур мучительно для меня, дорогая, - небрежно сказал он. Я думаю, достаточно об этом, а то ты потребуешь, чтобы Обри сыграл Горацио! И он захохотал при одной мысли об этом, а лицо его покрылось пятнами.
- Прошу вас! - Верней Клайд поднял руку. - Не надо семейных сцен! Только не сейчас. С минуты на минуту должен появиться Лэмб, и мы должны выглядеть, как одна дружная семья. Будь с ним поласковей, Ники, - добавил он умильно. - Я уговорил его раскошелиться еще на пятнадцать тысяч, так что не забывай, что он наш добрый ангел, который финансирует постановку.
- Человека с таким лицом, как у него, никто не может назвать ангелом, сказал Николае. - Кстати, это ему надо быть поласковей со мной, так как это его деньги, не так ли?
- Боже мой! - безнадежно вздохнул Клайд и снова взялся за стакан.
- Я буду с ним ласкова, если хотите, - сказала вдруг Чарити с порозовевшим от энтузиазма лицом. - То есть, если это поможет постановке и потом, это была бы хорошая практика, правда? - Она на мгновение закрыла глаза. - Я сыграла бы это в цвете индиго, - мечтательно сказала она, - с оттенком багряного по краям.
Николае заметил мое недоумение.
- Опять игра, - объяснил он. - Их больше не интересуют ремарки автора или текст. Они видят роли в цветах, и если вы думаете, что это бред, Дэниел, поверьте моему слову: так оно и есть!
Чарити открыла глаза, и на лице у нее появилось обиженное выражение.
- Я только старалась быть полезной.
- Не надо, - утомленно сказал Клайд. - Нам и так хватает забот.
Видя, что никто не намерен сделать это для меня, я сам отнес свой стакан к бару. Николае наполнил его со знанием дела.
- Это, должно быть, пугает вас, Дэниел, - сказал он. - Ваше первое знакомство с домашней жизнью актера?
- Не впечатляет, - сказал я.
- Что он может знать о жизни! - презрительно сказала Чарити. - О настоящей жизни! Он - человек случайных занятий!
- Я знаю намного больше, чем куча ненормальных, среди которых я сейчас нахожусь, - непринужденно сказал я. - Ну, ладно. На сцене вы можете заставить людей наполовину поверить в то, что вы делаете. Но уберите освещение и грим, и что у вас останется? Ничего!
- Так вы уже и приговор вынесли, Дэниел? - взревел Николае.
- Все, что я хочу сказать, это то, что вы можете дурачить театральную публику только потому, что она существует, чтобы ее дурачили, - торопливо разъяснил я.
- Чепуха! - загремел он. - Неудивительно, что вы друг Обри. С кем же сойтись, как не с другим полоумным!
- Вне театра вы никого бы не смогли дурачить в течение тридцати секунд. Наденьте комбинезон и возьмите кисть, и через тридцать секунд любой олух поймет, что вы актер, а не маляр, так как каждое слово, каждый поступок будет преувеличен. Вы бы красили стену с таким видом и выражением, будто играете Гамлета. Вы просто ничего не смогли бы поделать с этим, Ники-бой!
- Обри, - сдержанно сказал Николае, - вышвырни своего друга из моей квартиры!
Обри хихикнул, потом изо всех сил попытался притвориться, что не слышал его.
- Чертовски хороший ответ! - ухмыльнулся я Николасу. - Собственно, он означает, что у вас нет ответа!
- Это не означает ничего подобного! - заорал он. - Будь я проклят, если я стану терять время и энергию на спор с каким-то болваном, который ожидает получить упрощенный, как в комиксах, вариант, даже не прочитав Шекспира! - Его ноздри дрожали совсем как у меня, когда я смотрел на Чарити.
- Это все еще не ответ, - сказал я. - Готов держать пари, что вы не смогли бы никого дурачить вне театра в течение десяти минут!
- Не валяйте дурака! - презрительно сказал он.
- Иными словами, вы боитесь проиграть пари? - мерзко ухмыльнулся я. - В чем дело, Ники-бой?
На секунду мне показалось, что он взорвется, и я приготовился к защите. Но он овладел собой и заговорил:
- Сделайте мне предложение, - хрипло сказал он, - и тогда мы посмотрим. Я покажу вам, актер я или нет. Я...
- Этот текст можно пропустить, - прервал я его. - Я сделаю вам конкретное предложение, не сомневаюсь. Насколько хорошим актером вы себя считаете, Ники-бой? Достаточно хорошим, чтобы сыграть роль в реальной жизни и держать специалиста в заблуждении, скажем, пятнадцать минут?
- Конечно! - рявкнул он.
- Ставлю тысячу долларов, что сможете! После этого наступило молчание, достаточно долгое, чтобы успеть подрасти за это время. Его нарушил Верней Клайд.
- Вам не кажется, что этот вздор зашел слишком далеко? - спросил он.
- Заткнись! - решительно сказал Николае. - Тысяча долларов, Дэниел? Идет!
- О'кей, - сказал я и обвел взглядом остальных. - Как насчет того, чтобы ставки держала ваша жена?
- Конечно, - нетерпеливо сказал он. - Ну, называйте роль, специалиста, время и место?
Я притворился, что раздумываю.
- Предлагаю фору нам обоим, Ники-бой, - сказал я наконец. - Пусть роль будет легкой, а специалист трудным.
- Дальше, - проворчал он.
- Роль? - Я усмехнулся. - Актер, вообразивший, что он действительно Гамлет, а его жена - Королева, которая хочет отравить его.
- Вы шутите? - уставился он на меня. - Это слишком легко!
- Посмотрим. Теперь переходим к трудной части - к специалисту. Что вы скажете о психиатре? Верней Клайд громко откашлялся.
- Почему бы нам не забыть о всей этой ерунде и не выпить еще?
- Почему бы и нет? - согласился я.
- Так-то лучше, - пробурчал он с удовлетворением. - Так вот, когда приедет Лэмб, я...
- Извините, секундочку, - прервал я. - Тут нужно сначала уладить одну маленькую подробность. Я получу мою тысячу сейчас же, если не возражаете, Ники-бой?
- Что?! - Николае опять взвился на дыбы. - Почему бы тебе не закрыть свою пасть, когда к тебе не обращаются, Верней? Пари по-прежнему в силе, Дэниел.
- Это звучит лучше, - сказал я. - Я вправду подумал, что вы струсили.
- Я думаю, что вы никогда не читали Шекспира, - с подозрением сказал он.
- Только в обработке Лэмба, в школе, - соврал я. - Это случайно, не тот Лэмб, который финансирует ваш спектакль? Николае допил свой стакан и снова взглянул на меня.