— Ну так большинство из нас сюда попадает, — сказала Келли. — Потихоньку, помаленьку, входим в бизнес. И смотрим, конечно, где чаевые получше.
— Но вам платят за то, что вы развлекаете незнакомых мужчин!
— Ну и Мерил Стрип платят за то же самое.
— Некоторые из этих мужчин довольно отвратительные.
Келли пожала своими изящными плечами, плиссированные бело-голубые крылышки на них вздрогнули:
— Большинство из них просто очень одинокие. Безобидные. Они платят за внимание к себе и получают его. Это просто обмен. Очень мало кто наглеет. Они знают, что девочки в клубе работают, и знают, как они зарабатывают свои бабки. Для них засунуть полтинник в мои стринги кажется лучше, чем проиграть его в карты. И мы, девочки, для них звезды.
Темпл не сомневалась в том, что Келли говорит правду, но все это выглядело как-то слишком просто. Простая жизнь стриптизерш.
— А Дороти Хорват?
— Кто? — спросили мать и дочь хором.
— Девушка, которую убили в понедельник.
— А, вы имеете в виду Глинду, — Келли грустно кивнула. — Почти все из нас используют выдуманные имена, и она тоже… Надо же – Дороти. Совершенно ей не подходит. Может, поэтому она и взяла другое.
— Возможно, она хотела забыть свое прошлое, взяв другое имя?
Милдред доверительно наклонилась вперед и облокотилась на стол:
— У большинства из этих девочек были в прошлом плохие истории, это правда. Некоторые из них очень печальные. Отцы, которые избивали, или даже что похуже… Я не хотела, чтобы с Келли случилось что-нибудь подобное. Я могла выйти замуж снова, мне пару раз предлагали, но к тому времени стало ясно, что она вырастет красоткой. Я не хотела, чтобы отчим испортил ее только потому, что мне требовался мужчина. Да, мне страшно нужна была поддержка, но Келли… Нет уж, спасибо.
— Вы поступили замечательно, — сказала Темпл, нисколько не кривя душой. Ей не нужна была Рут с ее статистикой, она и так знала, что отчим или бойфренд часто издевается над детьми от другого мужчины, а мать не замечает – не может, не хочет замечать, — потому что в ее прошлом тоже были мужские издевательства, или потому что боится остаться одна, или из-за финансовой зависимости…
— Короче, — заключила Темпл, — вы для своей дочери – как старшая сестра. Вы заботитесь о ней, ездите вместе с ней из клуба в клуб…
— Эй! — Келли оторвалась от своего пива. — Это я о ней забочусь! Я же вам говорю, что хорошо зарабатываю.
— Я имела в виду эмоциональную поддержку, а не финансовую, — пояснила Темпл.
— Мы поддерживаем друг друга, — улыбнулась Милдред, нежно поправляя дочкин локон, заколотый в стиле «маленькая девочка». — Правда, лапуля?
— Точно, — ответила Келли. — Мы – одна команда.
Эти двое не притворялись. Их неподдельной привязанности могли бы позавидовать многие так называемые нормальные семьи, где матери и дочери часто безнадежно отдаляются друг от друга. Темпл чувствовала, что они искренне любят друг друга и нуждаются друг в друге, несмотря на якобы неприличную, по общему мнению, работу дочери, а, может быть, именно благодаря ей.
Темпл поймала себя на слове «якобы». Якобы?.. Она что, уже перешла на темную сторону?
Она внезапно вспомнила неприкрытый ужас своей собственной матери, когда та обнаружила безумную страсть дочери-старшеклассницы к любительским театральным постановкам. Театры были, безусловно и безоговорочно, темной стороной жизни, и остальные члены труппы, особенно мужчины, подозревались в самых плохих вещах, начиная с первой читки и заканчивая выходом пьесы на сцену.
Кстати, это может стать интересным углом зрения для статьи: матери стриптизерш.
Так-так.
Темпл окинула «Каравансерай лонж» взглядом, ища потенциальные источники новых историй.
Айк Ветцель держал совет за круглым столом в центре зала, окруженный целым гаремом из стриптизерш.
Официантка то и дело подбегала к ним, поднося все новые напитки. Лоскутки прозрачной ткани, прикрепленные к ее бикини цвета «металлик», так и развевались.