— Если это реклама, я натравлю на вас демонов, — пробормотал я сипло.
— Барон!!! — раздался в трубке панический голос Георгия, моего нервного, но преданного дворецкого.
— Григорий… — я зажмурился, пытаясь не вывалиться с кровати. — Скажи мне, что ты просто потерял кота. Или чайник. Или голову. Всё, кроме чрезвычайного…
— Это чрезвычайное, барон! — перебил он с паникой в голосе. — Диверсия! Всё пошло под откос!
Я резко сел и сразу пожалел об этом. Мигрень врезалась в череп, будто кто-то пытался выбить заклинание из моей головы молотком. Где-то на полу неподвижной кучкой валялся Плюм. Он даже не шевелился, только уши едва заметно дёргались во сне. Похоже, мы оба вчера отлично отметили «холостяцкий вечер».
— Подробнее, — выдохнул я.
— Дорога, барин! Та самая дорога, что делали деревенские! Вся испорчена! Кто-то ночью ее раскурочил, завалил часть деревьями, а кое-где и вовсе вырыли траншеи, как будто под налет артиллерии готовились!
— Великолепно, — пробормотал я, вставая и натягивая рубашку.
— Это не все! Строительство магазина у фонтана застопорилось! Бандиты! Бригадир говорит, что в курсе, кто это, и не имеет желания с ними связываться. Опасные люди! Один кирпич бросили в прораба!
— Промахнулись?
— Да, барин. Но он в отпуск попросился сразу.
Я застонал, глядя на отражение в зеркале. Растрепанный демон с примятым лбом и глазами, будто замороженными в водке. И это — я.
— Я надеюсь это всё?
— Нет, барин… — голос Григория стал тише. — По территории бродят какие-то мутные личности. Странные. Говорят, один в цилиндре был, другой — в чёрном фраке и с чемоданом. Еще нескольких видели лишь издалека. Ходят по вашей земле будто у себя дома.
— Наши люди что?
— А кто, барон? Вы же пока охрану не набрали. Марфа только за шваброй погналась, но…
— Ясно, — отрезал я, — скоро буду. — и сбросил звонок.
Мир не собирался давать мне ни минуты покоя. Я повернулся к Плюму:
— Подъём, пушистое недоразумение. Нас грабят. Убивают. И копают что-то у нас на земле.
Плюм что-то всхрапнул, хрюкнул и медленно втянулся в форму пушистого ёжика с антеннами. Он уже знал — это утро не сулит ничего хорошего.
Я быстро оделся, наскоро откинул волосы назад и одним глотком влил в себя остатки вчерашнего кофе, который каким-то чудом не испарился за ночь. В комнате царил разгром, как после хорошей бури — что-то вроде апокалипсиса в миниатюре. Плюм, всё ещё сонный, повис у меня на плече, как шарф из живого облака.
— Ладно, Плюм, хватит вальяжничать. В путь.
Набрав номер Матвея Семёныча, я не стал церемониться:
— Матвей, запускай птичку. Мне нужен самолёт.
— Самолёт? — отозвался он с тяжким вздохом, будто я только что предложил продать фамильный сервиз. — Вы хоть представляете, сколько стоит поднять его в воздух, барон?..
— Представляю. И сейчас это меньшее из зол. Так что прошу — без этих стенаний. Мне надо быть в Севастополе сегодня.
— Ну… будет сделано, конечно, раз вы настаиваете… но я всё-таки запишу это в книгу расходов… жирным.
— Запиши заглавными. — я отключился, прежде чем он начал бурчать громче.
Спустившись в холл гостиницы, я ловко расправился с бумагами, расплатился за номер и попросил администратора:
— Вызовите мне такси. До частного сектора аэропорта, будьте добры.
Та, похоже, узнала меня, потому что взгляд у неё был одновременно тревожный и любопытный. Ну да, человек, с которого недавно сняли все обвинения в предумышленном убийстве вызывает интерес.
Через пару минут я уже сидел в салоне машины, удобно устроившись на заднем сиденье. Открыл контакты, нашёл нужный номер и набрал.
— Вольфганг? Это Морозов.
— Барон! Весьма вовремя. У нас тут возникла… ситуация.
— Сегодня прилетаю. Встречаемся у фонтана. Хочу взглянуть на стройку и разобраться с… ситуацией.
— Принято, барон. Буду ждать. С молотком. И, на всякий случай, с каской.
— Молодец. До встречи.
Связь оборвалась. Я откинулся назад, глядя в окно. Город за стеклом уже начал отдаляться, как и спокойствие последних суток.
Пробки в столице напоминали магическое проклятие — вечные, безжалостные, совершенно не поддающиеся логике. Я мог бы поклясться, что некоторые машины стояли на одном месте ещё со вчерашнего дня. Водитель выдал всё, что умел: и «змейку» по полосам, и сердитое бибиканье, и даже угрожающее подмигивание встречным. Помогало слабо.
Но, в конце концов, мы добрались.
Я расплатился, кивнул таксисту и вышел к частному сектору аэропорта. Мой самолёт уже стоял на взлётной полосе, со свеженарисованным гербом Морозовых на борту. По-любому Алиса постаралась, молодец.