Аня умела и любила учиться. Особенно вот так, когда никто не стоит над душой, нет никакой обязаловки. В целом курсы по сложности не превосходили земные правила дорожного движения. Девушке со временем даже понравилось управлять атмосферными и орбитальными аппаратами. Она не упускала возможности ощутить чувство полёта, сдав пилотирование на всех доступных летающих и парящих аппаратах на отлично.
Приблизительно спустя полгода обучения, Коль собрал всех и зачитал список тех, кто попал под призыв в ряды вооружённых сил в связи с начавшимися боевыми действиями. Нужно говорить, что в военные забрили всех тех, кто обучался без должного старания? Империя была большой и боевые действия не были редкостью. Военные требовались постоянно и в большом количестве. Этот факт подстегнул оставшихся учиться ещё усердней.
Самое главное что интересовало Аню, закончившую ещё на Земле. экономический факультет в одном престижном вузе и работавшую в земной жизни бухгалтером, зачем такие сложные манипуляции с «ловцами душ». Схема казалась излишне переусложнённой. Тут тебе и космический корабль, оборудованный незаурядной установкой для записывания психоматриц разумных существ, и фабрика по клонированию, и обучение. Да, это общество более сложно организованно и технически развито, но всё равно, это выглядело всё не только сложно, но и дорого.
Когда девушка научилась на приемлемом уровне искать информацию в сети, это было первым вопросом, который она подвергла пристальному и всестороннему изучению.
Оказалось, клоны сами по себе живут очень недолго. Всего от трёх до девяти лет. Этого было мало, чтобы окупить даже половину затрат на не очень функциональных и откровенно туповатых биороботов. Но всё радикально меняется, если в клонированное существо записать психоматрицу развитого разумного. Такие клоны живут много дольше, обладают развитым интеллектом и прекрасно встраиваются в социум.
Кроме того, граждане не очень-то стремятся жить на диковатой и, как следствие опасной, переферии. Аня родилась и жила в Челябинске, после того как изучила, что тут понимают под «дикостью» и «неустроенностью» миров имперского фронтира, показалось, что этот самый фронтир нервно перекуривает в сторонке если сравнить его с родным городом. Страх исчез. Осталось сожаление, что не нашла среди выживших свою подругу Татьяну, с которой летели в Египет. Конечно, оставалась надежда, что её психоматрицу запишут в другое тело, в другое время, в другой группе. Таня также вполне могла уже выпуститься с другой группой колонистов, но в этих случаях шанс на встречу с ней все равно оставался призрачным.
Империя Лубасири осваивает и колонизирует около пяти сотен планетных систем, и приблизительно в три раза больше планет. Найти одного человека сложней чем иголку в стоге сена.
2.2
Было горько от того, что на Земле остались родители и брат. Наверное уже похоронили, а она тут! Жива-здорова, но вот сообщить своим об этом никак не может. И не сможет. Первые пять десятков лет за перемещениями Ани будет следить миграционная служба и космическая полиция, а потом... Какой смысл искать дорогу назад спустя пятьдесят лет? По истечении этого срока никто не вспомнит что такая была.
От этого осознания Аня проплакала три ночи к ряду. А потом... Потом накатило равнодушие. Удалось случайно услышать разговоры, что пищу и воду, которую дают будущим колонистам накачивают медикаментами. Возможно что-то такое и было, но Аня не верила что курсантов держат под убойной дозой седативных или наркотических веществ, потому что в этом состоянии невозможно продуктивно учиться, а она забивала всё своё время обучением и практикой, возвращаясь в свою капсулу только для того, чтобы перехватить шесть часов сна.
Было почти с самого начала понятно, что цель этого обучения заключалась в социализации новых граждан с ограниченными правами. Да, новые граждане учатся не по своей воле, но кто сказал, что из этого обучения нельзя извлечь выгоду? И Аня обучалась всему доступному, что казалось ей важным, необходимым и интересным.
Учебный центр колониальной администрации располагался на орбитальной станции. Жизнь тут напоминала черно-белое кино лишенное каких бы то ни было красок. Всех курсантов, не только Аню, постоянно преследовали холод и жажда. И это было ожидаемо. На них экономили ресурсы. Температура была оптимальной — около пятнадцати-шестнадцати градусов по шкале Цельсия и не являлась комфортной. На день выдавалось три бутылки бесплатной воды, каждая объёмом около полу литра. Вроде бы нормально?
Ну да, неплохо, но водой следовало запивать безвкусные, бесплатные пищевые таблетки, коих также выдавалось на день три штуки. Вот каждую из них и нужно было запить одной бутылкой воды.
Когда срок обучения завершался и до выпуска оставалось две с небольшим недели, Аню вызвал Коль в свой кабинет.
Девушку встретил просторный аскетично обставленный зал, главной достопримечательностью которого было огромное панорамное окно, с красивым видом на незнакомую газовую туманность, и большой керамопластовый стол. В кабинете находился сам Коль и ещё один незнакомый чонкигешит.
- Это она? - спросил незнакомец.
Коль подтвердил предположение кивком.
- Здравствуй, я — Трат Бий, владелец малого грузопассажирского корабля. Мне нужен второй пилот и техник.
Аня осталась стоять, так как хозяин кабинета не предложил ей присесть.
- Здравствуйте, - ответила на приветствие девушка, - Я отрабатывала на симуляторе только суборбитальные полёты на рудной барже...
- Рудная баржа КМБ-7? - уточнил Трат Бий, - Тренировочный сценарий «Глаз бури»?
- Да, - подтвердил Коль.
Анна кивнула.
- Девочка, если ты справилась с этой каракатицей без нейросети на ручном управлении, думаю, что мы сработаемся...
Кода Трат упомянул нейросети, Аня поняла, что он имеет в виду вживлённый миникомпьютер в мозг. В Империи Лубасири эта процедура уже несколько сотен лет была в порядке вещей.