– Арктос-ороки принесли огромный разбитый кристалл. – добавила Мона Валрисса. – Следы укусов были совершенно необычными.
– Да, проклятые закорючки откусили от них огромные куски, – согласилась Алвисс. – Не так много останется, если мы не сможем зачистить от мерзких тварей!
Хэви тяжело вздохнула.
– Но им не обязательно есть, – взволнованно объяснил Алефаэро, когда Мона Валрисса заставила Алвисс замолчать и велела ему продолжить. – Если верить Амицефереусу Обблиевери, и ученому-инугаакаликуриту третьего века Минику Кикакику, кажется, они подтверждают... – Он потянулся за другим фолиантом, полистал его, затем еще один, стопку пергаментов и третью книгу, прежде чем Мона Валрисса переключила его внимание.
– Пожалуйста, просто расскажи, мастер Алефаэро, – попросила она.
– Конечно, приношу свои извинения, – ответил нервничающий молодой волшебник. – Не часто мне удается поговорить о…
– Пожалуйста? – спросила Мона Валрисса, и Алефаэро прочистил горло.
– Им не нужно есть, – сказал он непосредственно Галатее. – По крайней мере, не часто. Они растут с возрастом, даже если десятилетиями обходятся без еды. Есть еще одно бедствие, которое разделяет аналогичные диетические... свободы.
– Драконы, – сказала Галатея, и волшебник кивнул.
– Полярные черви, возможно, являются дальними родственниками драконов, – сказал Алефаэро.
– Им не нужно есть, но они жуют кристаллы? – Галатея спросила у всех.
– Похоже, это доставляет им удовольствие, – сказал Алефаэро.
– Возможно, для питания, возможно, чтобы заострить края мандибул, но, безусловно, для какого-то удовольствия или тренировки. Ты видела их.
Галатея действительно видела, и она поняла, что эта война с полярными червями будет гораздо более трудной, чем она думала сначала.
– Удовольствие? Тренировка? Почему ты так думаешь?
– Их экология – это пожирание. Ученые утверждают, что во время еды они находятся в состоянии истинного покоя – известно даже, что они издают звуки, похожие на кошачье мурлыканье... И, конечно же, они тренируют свои зубы, как грызуны, прогрызающие древесину. Это приятно и практично. Я не могу представить себе существ, более идеально приспособленных к своей задаче, если это подходящее слово. Как огромные акулы, которые плавают и едят, размножаются, плавают и едят. То же самое и с полярными червями.
Галатея попыталась разобраться во всех последствиях этого. Если Алефаэро прав...
– Их число будет только увеличиваться, как и их размер, – предупредил их всех волшебник, словно прочитав ее мысли. – Разрушение подземных хрустальных пещер ускорится. Возможно, полярные черви прячутся под другими районами, возможно, даже под Сиглигом, пока мы здесь сидим.
– Для нас исследование всего этого – непростая задача, – сказала Галатея.
– Невыполнимая задача, – согласилась Мона Валрисса.
– Мы должны сразиться с ними там, в восточных пределах Каттисолы, – предложила Галатея. – Возможно, стоит начать с того, чтобы другие команды стали откалывать огромную ледяную глыбу в районе и убирать все, что смогут, чтобы мы смогли копать шахты дальше в каньон.
Мона Валрисса покачала головой.
– Впрочем, это не имеет значения. Нужно найти способ, чтобы ударные группы оставались там в течение более длительного периода времени. Гораздо дольше. У меня есть волшебники, жрецы и алхимики, исследующие такие возможности, пока мы говорим.
– Это хорошо, – ответила Галатея, но в глубине души, она совсем так не считала. Она была в той комнате и чувствовала удушающий, разрушительный жар, сквозь все магические защиты, наложенные на нее Илиной и другими. Эвендроу были экспертами в борьбе с экстремальным холодом, но мучительной жарой?
Не очень.
Глава 26
Любопытство сгубило...
На следующий день драконы начали неожиданный спуск.
Солнце стояло высоко, когда они заскользили ниже и сильно замедлились. Дзирт, повернул голову и крикнул Кейну, требуя объяснений. На этот раз дроу узнал местность, потому что они находились почти прямо к югу от Длинной Седловины. Если бы драконы поднялись выше, Дзирт был уверен, что смог бы увидеть Побережье Мечей. До Лускана было еще далеко, если идти пешком или верхом, но он полагал, что драконы доберутся до города до наступления сумерек или, по крайней мере, до того, как сумерки превратятся в ночь.