Затем вторгшийся псионик был изгнан, внезапно и безвозвратно.
Он не сопротивлялся, а вместо этого моргнул и открыл свои собственные глаза в затемненной комнате в Особняке Плюща.
Их было больше. Он чувствовал, что их гораздо больше, потому что молодой человек, которым он ненадолго овладел, думал о большом зале совета.
И у них был свисток Джарлакса.
И у них, вероятно, была ониксовая статуэтка Гвенвивар – возможно, именно так они получили доступ к магии, чтобы отправить Аззудонну в путешествие.
Но где же был Джарлакс? Кэтти-бри? Где были его друзья?
Какая судьба постигла их на крайнем севере Фаэруна?
Киммуриэль боялся, что уже знал ответ.
Глава 14
Дружба, Магия, Надежда, Страх и Ужас
– И, таким образом, мы вернулись, выполнив свой долг, – закончила Галатея. Она сложила ладони перед грудью и склонила голову в знак уважения к Моне и галерее Временного Собрания.
Избранные представители собрались в Сиглиге сразу же после получения известия о возвращении группы, которая сопровождала незнакомцев в опасные пещеры под крепостью ледяных гигантов. Галатея, Илина, Эмилиан и Аззудонна, назначенные руководители экспедиции, были вызваны еще до того, как вышли из туннеля, ведущего в самый северный район Каллиды, по личному приглашению Моны Валриссы Жамбоуль, хотя, конечно, только трое из них смогли ответить на этот призыв.
После того, как Галатея закончила, в зале долгое время царила полная тишина. Паладин не заняла свое место между Эмилианом и Илиной, сидящих на стульях из голубого льда, установленных перед галереей.
Наконец, Мона Валрисса встала и подошла к возвышению в центре изогнутой полукруглой галереи. Там она сделала паузу и оглядела всех представителей. Конечно, жители Каллиды были не чужды трагедий, но эта, казалось, задела их всех особенно сильно.
Потому что все они знали, и предвидели, что именно так все и закончится.
Мона Валрисса знала. Галатея знала.
Эмилиан и Илина знали.
Алвисс, дворфийка инугаакаликурит, которая была в той экспедиции и которая последовала с Галатеей, Эмилианом и Илиной обратно в Сиглиг, чтобы занять место во Временном созыве как представитель района Б'шетт, знала и должна была предвидеть.
Им не следовало снова отправляться в место трагедии, какой бы захватывающей ни была история, какими бы душераздирающими ни были желания четырех незнакомцев.
Галатея знала это больше всех. Полугодом ранее она возглавляла предыдущий поход в те пещеры, к величайшей трагедии Каллиды за много десятилетий, с тех пор как ледник отвоевал район Каттизола. Охваченная волнением от того, о чем шептались по всей Каллиде как о «Чуде Каззкальци», исцелении незнакомца по имени Закнафейн от фага хаоса исключительно эмоциональной молитвой каллидийцев, и в надежде на этих замечательных посетителей, достаточно ли усердно она старалась, чтобы отговорить их от путешествия?
Разве путешествие не должно было быть запрещено, ради Каллиды и ради четырех обреченных посетителей?
– Святая Галатея, тебе было приказано не сопровождать их в туннели, – сказала Мона Валрисса, нарушив молчание уважения к пятерым погибшим, которое продолжалось дольше положенного времени и превратилось скорее в бездыханное выражением шока и растерянности.
– Мы этого и не делали, – ответила паладин. – Мы прошли лишь небольшой путь во входной туннель, чтобы узнать судьбу наших гостей, когда они войдут в сам комплекс.
– Но вы не узнали.
– Нет, – подтвердила Галатея. – Мы не углубились достаточно далеко, чтобы по-настоящему выяснить, что произошло. Я подумала, что это слишком опасно, и приняла решение отступить. И мы это сделали, со всей целесообразностью, за исключением Аззудонны, которая, – она сделала паузу... слишком долгую.
– И мы даже не знаем, что с ней случилось, – напомнила им всем Мона Валрисса. – Ты думаешь, что это пантера, спутница Кэтти-бри, забрала ее у нас?
– Я верю, – ответила Галатея и повернулась к своим двум сидящим спутникам. Она болезненно поморщилась, когда заметила, что четвертый стул пуст. Место предназначалось для Аззудонны, как для еще одного руководителя экспедиции.
– Я видела это лишь мельком и издалека, – ответила Илина. – Но да, я действительно верю, что это была пантера.
Эмилиан кивнул:
– Согласен.
– А когда она пропала?
– Мы бежали, – сказала Галатея, как она объясняла в докладе. – Мне больно это говорить, так же, как больно было это приказывать. Но приказ был четким: не вступать в бой в пещерах.