После прочтения, Григорий посмотрел на окно, на изливающийся из него свет и перекрестился.
- Спасибо Господи. – Сами собой сказались слова.
В палату вошёл доктор, глава госпиталя, полноватый старичок с залысиной, носящий очки. Он прошёлся вдоль всех коек и остановился подле Григорьевой. Его-то целью она и была изначально.
- Даниил Максимович. Рад с вами познакомиться ваша милость – Старик представился, высказал почтение и протянул Григорию руку.
Пожали руки.
- Вы чего-то хотели? – Спросил Григорий.
- Да-с. Слышал, вы выписываетесь, и вот решил напоследок вас угостить и о «Крае» пораспрашивать.
Не хотелось Григорию про «Край» болтать, но отказывать было не прилично, к тому же, хотелось знать, чем же старик угостить может.
Григорий оделся, причесался и пошёл за стариком.
Коридоры госпиталя были начищены до блеска, везде царил порядок – сразу было видно хорошее управление.
Здание госпиталя являлось новым, кирпичным. Сюда пускали горожан лишь из районов поприличнее да офицеров. Совсем уж беднякам, откровенным нищим и обычным солдатам, полагалось старое деревянное здание. Было и третье здание, так называемая «богадельня», но туда отправляли лишь увечных и неизлечимо больных нищих.
И хоть да, Григорий был в ранге рядового, как и Трубецкой, но они всё же были дворяне, так что их не посмели положить в старое здание.
Старик ввёл Григория в свой кабинет. Помещенье было просторным в достаточной степени, чтобы полноватый врач не ходил бочком меж всех снесённых сюда предметов мебели и иного. Кабинет казался Григорию светлым, приятным, пока он не увидел стеллажи с коллекцией возле правой стены.
Там были фотокарточки, заспиртованные части тел чудовищ, черепа, а по самому центру, в большой банке, в спирту неподвижно взирала на Григория помесь новорождённого младенца и жука.
По телу Лыкова пробежали мурашки.
- Не бойтесь, ничего из этого вас не укусит. – Доктор жестом предложил Григория сесть.
Барин сел и доктор начал ему прислуживать. Он достал бутылку немецкого ликёра и пару бокалов.
- Надо мне было предупредить вас о своей коллекции. - Стал оправдываться старик. – Я всё хочу перевезти её домой, да руки не доходят.
Григорий знал нескольких таких коллекционеров, поэтому ему было известно, что старик врал. Такие люди любят лицезреть свою коллекцию как можно чаще, а этот старик явно находился здесь куда чаще, чем дома, так что перевозить коллекцию у него не было никакого резона.
- Давно собирал это всё. – Начался рассказ коллекционера о своей коллекции, неизбежный словно смерть. – Меня всё интересовало, что же находится внутри созданий краевых. Сложно было добывать такое, особенно сложно было мой главный экспонат добывать: дитя ходока и местной деревенской барышни. Я лично кесарево делал, барышня выжила лишь с божьей помощью.
- Вы хотели у меня что-то спросить. – Напомнил Григорий о цели своего визита сюда, дабы не продолжать слушать этот рассказ.
Доктор прервал свой рассказ.
- Да-да, я и забыл со своей болтовнёй. Простите сударь. – Старик сел напротив Григория и начал излагать:
- Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, что повидали в «Крае», только и всего. Это тоже нужно для моей коллекции: я собираю истории людей впервые побывавших в «Крае».
- И почему же именно впервые побывавших? – Поинтересовался Григорий. – Как мне кажется, люди бывалые рассказали бы вам куда больше всего.
- У них замутнённый опытом взгляд на чудеса «Края». Они для них обычны, как пень посреди леса. – Объяснил доктор. Лыкову от сего разъяснения понимания не прибавилось.
- Хорошо… И, с чего же мне начать?
- Сначала, конечно же. Начните с входа в «Край» и закончите выходам из него. – Доктор достал из стола тетрадь, наполнил перьевую ручку чернилами и навострил уши.
Григорий начал с входа в «Край» и закончил выходам из него, как старик и просил, только, разумеется, упуская некоторые неприятные и непристойные для своей гордости моменты: страх, такую усталость, что хотелось упасть и больше не вставать; тот факт, что Фома выносил Григорьеву мочу и так далее.
Старик всё записывал и очень быстро, абсолютно спокойно поспевая за темпом рассказа. Он не перебивал, не переспрашивал. Когда Григорий закончил рассказ, он с улыбкой посмотрел на того, взглядом доктора, вот-вот готового спросить: «как ваше самочувствие?».
Но он спросил другое:
- А вы не видели так какого-нибудь странного человека?
- Там все странные, даже мои сослуживцы порой казались мне людьми странными? В каком смысле, странный?
- Следил ли за вами кто-нибудь – возможно, человек в белом?
- Таких не видел. – Ответил Григорий.