А потом увидел тебя, Эван. Вообще-то, я чувствовал, что ты приближаешься, а потому твоё конечное появление здесь не было для меня такой уж полной неожиданностью.
Эван выслушал рассказ Призрака, и произнёс:
— Ты знаешь — эта «случайность», когда контейнер с тобой отцепился от аэроцикла, а потом приоткрылся от удара об стену — мне кажется, что это было подстроено.
— Но ведь я при этом читал мысли пилота того аэроцикла. И он вовсе не думал, что надо подстроить моё бегство. В основном, его мысли были заняты предстоящим обедом.
— Это ещё ничего не значит. Пилот этот мог быть всего лишь исполнителем, не знающим, что он исполняет. То, что контейнер отцепился, и то, что он потом приоткроется было устроено другими людьми, которые находились слишком далеко, и их мысли ты не мог прочитать…
— Но зачем подстраивать моё бегство? Ведь я был таким важным экспонатом…
— Вот этого я не знаю. Разве поймёшь этих Ноктских специалистов? Но у них уж точно все просчитано. Или забыл, как сам пострадал, попав в ловушку, устроенную этими гадами в моём доме?
— Этого мне никогда не забыть…
— Так что, очень вероятно, что и наша встреча здесь была предугадана. Не зря ведь именно меня послали в эту пустынную часть двигателей. Возможно, что прямо сейчас за нами наблюдают.
— Но я не чувствую ничьего присутствия поблизости.
— Совсем не обязательно здесь должен находиться кто-то живой. Вполне возможно, что здесь установлено устройство наблюдения, которое подаёт сигнал, куда надо.
— Ты стал через чур подозрительным, Эван.
— А ты, разве, нет?
— Я мало изменяюсь со временем. Я ведь пожил больше твоего, и разные проявления жизни меня не удивляют. Всё, по сути своей, одинаково и повторяется, хотя и неисчислимо в формах проявления.
— Ладно. Тогда я задаю тебе вопрос, ответ на который, быть может, услышу не только я, но и те, кто хотят услышать… Ты сказал, что нашёл нечто интересное здесь. Что именно?
— Я хотел бы, чтобы ты сам увидел.
— Хорошо. Покажи мне, куда лететь.
— Вот сюда, — Призрак подлетел к широкой пробоине в особенно крупном баке.
— Внутрь, что ли? — удивился Эван.
— Да, внутрь. Твой аэроцикл вполне может пролететь. Только будь осторожнее — там будут крутые повороты.
— Мне к крутым поворотам не привыкать, — вздохнул Эван, и направил аэроцикл вперёд.
Медленно подлетел к пробоине в баке, и втиснулся внутрь. Сюда тоже проникал рыжеватый, мерцающий свет, но был он значительно слабее, так что и стены бака разглядеть не очень то удавалось. Впрочем, можно было понять, что стены покрыты наростами и что они мало отличались от наружных стен.
Между тем, Призрак летел всё вперёд и вперёд. Бак переходил в трубу, по которой также мог пролететь аэроцикл, но здесь Эвану уже пришлось проявить своё мастерство — малейшее отклонение от прямого курса, и борта аэроцикла с ужасающим скрипом расцарапывали эту трубу.
А впереди Эвана ждали те крутые повороты, о которых предупреждал Призрак. Труба изворачивалась, переходила в новые баки — тоже с дырками с стенках, но недостаточно широкими, чтобы через них пролетел аэроцикл.
Перед очередным поворотом Призрак предупредил:
— Вот здесь снизь скорость до минимума.
Настороженный, заинтригованный Эван так и сделал — снизил скорость почти до нуля, и развернул аэроцикл.
За этим поворотом открывалось небольшое, прямоугольное помещение уже без всяких пробоин и трещин. Там было бы совсем темно, если бы в противоположной от трубы не горел зелёным светом круг. Этот свет не был простым освещением, он не просто мерцал, как мерцал испорченный рыжеватый свет в двигательных коридорах. Этот свет был живым. Эван чувствовал его тепло, он чувствовал, что свет проникает в него, сливается с ним мельчайшими своими частицами.
Призрак, естественно, понял чувства Эвана, и в своей голове юноша услышал его голос:
"Да — действительно, этот свет, как живой. Он сродни лазурному сиянию неба. Мне уже не надо вылетать из «Объекта». Я хорошо питаюсь именно от этого света…"
Эван открыл покрывавший аэроцикл стеклянный колпак и вылетел за его пределы.
Работая руками и ногами, подплыл к самому зелёному шару. Произнёс:
— Здесь так тепло… Свет и согревает и освежает… Как думаешь, если дотронусь до него — со мной ничего не случится?
— Думаю, что не случится….
Эван протянул руку вперёд, и приложил ладонь к центру зелёного круга. И словно бы живительная волна по его телу пробежала. Улыбнулся Эван и сказал, то, что чувствовал:
— Мне очень-очень хорошо. Пожалуй, мне ещё ни разу не было так хорошо, как сейчас.
Мысли Призрака прозвучали в его голове:
"Возможно, тебе было бы ещё лучше, если бы ты смог прожечь ту преграду, которая преграждает нам путь к источнику этого света…"
— Так здесь ещё и преграда есть?
"Конечно. На самом деле — ты держишь ладонь на том же материале, из которого сделаны и трубы и баки. Просто с другой стороне к этой преграде подходит труба, в которой источник этого света. Ну или путь к этому источнику…"
"Так ведь я могу прожечь здесь проход сварочным аппаратом" — обрадовался Эван.
"Вот поэтому я так и обрадовался, когда почувствовал твоё приближение. Мало того, что ты мой друг, так у тебя ещё такая ценная вещь, как этот сварочный аэроцикл… Только хотел бы предупредить тебя: этот живой свет может оказаться через чур сильным, и не столько по яркости, сколько по заключённым в нём энергии, и кто знает — что он сделает с нами…"
"Наверняка, что-нибудь сделает… Но это будет хорошее превращение… Такой приятный свет просто не может делать плохое…"
И Эван полетел обратно к аэроциклу. На лету он приговаривал:
— Интересно, как это Ноктцы до сюда не добрались. Они же, вроде бы, исследовали и занесли на карту всю двигательную систему… Сейчас я посмотрю.
Он включил карту на бортовом компьютере, начал внимательно её изучать, и тут рассмеялся, воскликнул:
— Ну, они просто глупцы! Надо же — ошиблись! Не внесли один поворот, другой — соединили не с тем проходом, в результате получается, что сюда просто невозможно попасть. Ха-ха! Но мы то нашли…
"Там просто был один такой, сильно заросший наростами поворот, который, если не приглядеться, то и не заметишь… Однако, не ты ли недавно говорил мне о проницательности Ноктцев?".
— Ага, говорил. Но в этот раз они просто сдурили.
"К сожалению, нет. Я чувствую, что они приближаются".
— Что?! — Эван так крикнул, что зазвучало эхо и, отразившись от тесных стен, едва его самого ни оглушило.
Призрак поведал:
"Вот сейчас я их хорошо чувствую. Они влетели именно в тот проход, который я тебе показал. Передвигаются очень быстро. По-видимому, у них скоростные, маневренные аэроциклы. Они очень взбудоражены. Но ты взбудоражен ещё сильнее, чем они…"
— Конечно же, я взбудоражен! — крикнул Эван.
Он направил аэроцикл к зелёному кругу, включил сварочный аппарат на полную мощность, и начал плавить зелёный круг по краям.
При этом он говорил громко:
— Ну уж нет! Теперь этим хитрецам до меня не добраться!.. Всё просчитали?! Ха-ха! Как бы ни так — я всё равно ускользнул от них… Только бы успеть расплавить! Ну, плавься же быстрее!
У Эвана был очень нервный смех. Конечно, он не знал — удастся ли проплавить круг до того, как прилетят Ноктцы. Но все же он продолжал бешено ухмыляться и бодрить себя и Призрака.
Эван кричал:
— Вы нас всё равно не достанете! Мы туда влетим, и проход с обратной стороны запаяем! Ха-ха!.. А сколько вы ещё времени потратите, прежде чем прилетите сюда на других сварочных аппаратах?.. К тому времени мы уже узнаем всё, что должны узнать…
Призрак предупредил:
"Они уже через минуту будут здесь".
— Но и мне немного до завершения осталось…
Эван понимал, что говорит он неправду. Ведь он не проплавил преграду хотя бы в одном месте, а по его разумению надо было проплавить целый круг, в которой мог бы влететь аэроцикл. На это и часа не хватило бы.