— Привет, Мэтт, — тихо говорю я.
Он поднимает голову и широко улыбается мне.
— Бо! Так рад тебя видеть!
Я поражена его неподдельным счастьем.
— Ты выглядишь… довольным, — осторожно отвечаю я ему.
— Лорд Монсеррат сказал мне, что я должен быть менее ворчливым, — его улыбка становится шире. — Так что теперь я совсем не ворчливый.
— Что ещё он тебе сказал?
Мэтт пожимает плечами.
— Немного. Он хотел знать, почему я произнёс твоё имя, когда проснулся, — его улыбка становится блаженной. — Ты пела песню Bee Gees, и я хотел послушать ещё. Я хотел, чтобы ты пришла и спела ещё.
У меня ужасный певческий голос. Во мне зарождается симпатия к этому крупному, мускулистому бывшему солдату.
— Мэтт?
— Да?
— Если бы я попросила тебя прямо сейчас отжаться двадцать раз, что бы ты сделал?
Это риторический вопрос, но Мэтт относится к нему иначе. Он спрыгивает с кровати и падает на пол, чтобы начать отжиматься. Он доходит до трёх отжиманий, прежде чем я в ужасе останавливаю его.
— Я могу продолжать, Бо. Я сделаю столько, сколько ты захочешь.
Испытывая отвращение к себе, я отворачиваюсь. Щупальца заклинания пассивности проникли в его психику. Как бы сильно он мне раньше не нравился, сейчас меня переполняет жалость к его состоянию. Он ведёт себя как ребёнок с повреждённым мозгом. Интересно, поправится ли он когда-нибудь.
Монсеррат очень добр, когда я натыкаюсь на него несколько минут спустя, убегая из комнаты Мэтта в свою. Похоже, он искал меня, потому что у него нет привычки бродить по коридорам для новобранцев. Трудно не заметить, как у меня защемило сердце при этой мысли. Я тут же списываю это на раздражающие побочные эффекты от того, что он лично обратил меня, и быстро подхожу к нему, чтобы выразить своё беспокойство по поводу состояния Мэтта. К сожалению, на меня внезапно накатывает волна головокружения, из-за которой я пошатываюсь и падаю. Монсеррат молниеносно протягивает руку, ловит меня прежде, чем я ударяюсь о землю, и прижимает к своей груди. Моя макушка едва достаёт ему до подбородка.
— С тобой всё в порядке?
Я высвобождаюсь из его объятий. Он не сопротивляется.
— Я норме, — мне неловко казаться такой слабой.
Монсеррат смотрит на меня со смесью сочувствия и разочарования, затем открывает рот, чтобы что-то сказать. Внезапно он снова закрывает его, оставляя меня в недоумении.
— Хорошо, — не сказав больше ни слова, он поворачивается и уходит.
Я остаюсь на месте, глядя ему вслед в полном замешательстве. Он явно чего-то хотел, но передумал. Самое неприятное, что я понятия не имею, чего он добивался.
Пару часов спустя я обнаруживаю, что брожу по извилистым дорожкам сада Монсеррат. Я смотрю на полную луну, как будто могу заставить её подняться, когда меня прерывают Урсус и Риа. Я жду, когда они подойдут ближе, и натягиваю улыбку.
— Профессор и ассистент профессора, — приветствую я, пытаясь быть обаятельной.
Выражение лица Урсуса не меняется, хотя Риа приподнимает бровь.
— Новобранец с кладезью скрытых секретов.
— Ну, они не были бы секретами, если бы не были скрыты, — бормочу я. Она не выглядит впечатлённой.
— Мы хотим знать, что происходит, — говорит Урсус, игнорируя наш с Риа обмен репликами.
Я пожимаю плечами.
— Спросите Лорда Монсеррата.
— Он весь день был на закрытом совещании с другими Главами. Это наша Семья. Ты даже не полноценный вампир, и всё же у тебя есть доступ к информации, которая необходима нам для обеспечения безопасности нашей Семьи, — Урсус делает угрожающий шаг в мою сторону. — Ты расскажешь нам всё, что знаешь.
— А если нет? — мягко интересуюсь я.
На лице Риа появляется злобная гримаса. Я могу их понять. Несмотря на свою относительно молодую внешность, они, вероятно, на протяжении десятилетий были доверенными лицами в ближайшем окружении Монсеррата. Сейчас во всех Семьях пропадают вампиры, а их держат в неведении. Но, как бы сомнительно это ни звучало, всё равно существует вероятность, что один из них или оба причастны к предательству. Конечно, не мне рассказывать им о том, что происходит. Но им, должно быть, неприятно видеть меня, полное ничтожество, рядом с их Лордом. Я бы хотела сказать им, что это просто моё невезение поставило меня в такое положение, но, судя по выражению их лиц, я не думаю, что они примут такой аргумент.
— Ты начнёшь с рассказа о том, как тебе удалось избежать жажды крови.
Я всё гадала, когда же эта маленькая деталь всплывёт снова. Я удивлена, что до сих пор это не раздувалось настолько сильно.