Хитроумно, что страховые полисы премиум-класса считались недействительными, если кто-то добровольно отдавал себя в руки кровохлёбов. Допустим, вы умирали долгой и мучительной смертью от рака, и вам посчастливилось попасть в программу Семьи по набору, и вас выбрали для обращения, тогда ваши близкие ничего не получали. Если вы предпочитали тихую смерть, им полагалась щедрая выплата. Я понимаю, почему многие так старались добиться этой альтернативы. Немногим это удавалось. Имея такой большой выбор, Семьи могут позволить себе быть разборчивыми. В очереди стоит множество людей, которые не больны; они хотят стать вампирами из-за леденящей душу жажды крови или желания продлить свою жизнь.
Однако гениальность страховой компании по-настоящему окупалась в том, что, как только вас принимали в Семью, вы исчезали. Вопреки распространённому мифу, только новые вампиры уязвимы к солнечному свету. Чтобы защитить их от дневного света и держать подальше от широкой публики, потому что они не могут контролировать своё желание пить кровь, новобранцев часто не видят в течение многих лет после их превращения. Даже когда им наконец разрешают вступить в контакт со своими близкими, немногие решаются на это, предпочитая оставаться погружёнными в новую жизнь, которую они выбрали для себя. Вампиры известны своей преданностью, а их Семьи хранят молчание о том, был ли кто-то принят или нет. Отчасти это объясняется их собственной политикой и нежеланием, чтобы конкурирующие Семьи видели, так сказать, доступную новую кровь. Но я слышала, что это ещё и потому, что часто новобранцы не выживают после первоначального обращения.
Для страховщиков это мечта, ставшая реальностью. Если никто не может доказать, что вы обращены, то никто не сможет доказать и обратное — так что страховщикам не придётся платить. Конечно, это работает только в отсутствие тела, но если, например, вы столкнулись с деймоном Какос и у вас был страховой полис премиум-класса, тела в качестве доказательства не осталось бы, и никто не получил бы деньги. Страховая компания отправила бы стандартное письмо, информирующее настоящую семью о том, что, по всей вероятности, жертва добровольно стала вампиром, и деньги выплачены не будут. Приносим все надлежащие извинения и бла-бла-бла.
Помимо демонов Какос, есть и другие трайберы, которые также впечатляюще осмотрительны в отношении останков своих атак. Однако, учитывая, что подавляющее большинство из них относится к категории «живи и давай жить другим», у меня были сильные подозрения, что компания заплатила некоторым менее привередливым представителям трайберов (и, вероятно, людям тоже) за то, что они избавились от многих трупов людей, умерших от естественных причин. Я так и не смогла этого доказать. Они были — да и сейчас остаются — слишком умны, чтобы оставлять следы. Но когда я там работала, там было невероятное количество людей, чьи тела так и не нашлись и чьи страховые полисы в результате были аннулированы.
В мои обязанности входило расследовать случаи, когда тела пропадали без вести. Я была новичком, и, вероятно, именно поэтому меня изначально взяли на работу. Страховая компания могла бы положить руку на сердце и сказать, что их следователи сделали всё, что в их силах, но не обнаружили никаких доказательств того, что это не было добровольным обращением в вампира. Не помогало и то, что следователям, которые не нашли никаких доказательств, опровергающих добровольное обращение, предусматривался бонус.
Я недолго проработала в компании. Честно говоря, почти любая работа была бы лучше, чем лишать семьи нормальных, трудолюбивых людей страховых выплат, которых они заслуживали. Видит бог, у них и так хватало проблем после смерти их близкого человека, и они не хотели, чтобы компания их подставляла. С тех пор я сталкивалась с другими страховщиками, которые были гораздо более честными. Но ребята, на которых я работала, были ублюдками.
Ситуация достигла апогея с Элис Голдман. Она пропала, когда ей было семь с половиной лет, её похитили средь бела дня на расстоянии менее километра от собственного дома. Об этом писали во всех новостях. Какое-то время люди думали, что это обычное похищение и что рано или поздно за неё заплатят выкуп, а затем отпустят, или же её изуродованное тело найдёт в канаве какой-нибудь травмированный собачник. Но её тело так и не обнаружилось. Примерно через две недели после её исчезновения в мусорном ведре была найдена её выброшенная одежда, пропитанная таким количеством крови, какое только может быть у семилетнего ребёнка. Кровь совпадала с её собственной.