К нам присоединилась Нелл, женщина, которая была так оскорблена мыслью о том, что её могут казнить без суда и следствия за воровство, и, сюрприз, сюрприз — теперь уже стоящая на ногах и ходячая Никки. Её шаги нетвёрдые, когда она входит в комнату, но она одаривает нас дрожащей улыбкой и отказывается садиться. Полчаса спустя она всё ещё стоит, и каждый раз, когда она опускает взгляд на свои ноги, на её лице появляется выражение удивления. Я рада за неё.
Дверь снова открывается, и входит Риа. Она несёт поднос с хрустальными бокалами, наполненными чем-то похожим на кровь. Я с трудом сглатываю, следя глазами за каждым её движением, пока она ставит поднос перед нами.
— Приглашаю вас всех принять участие, — говорит она, указывая на бокалы.
Никто не двигается с места. В уголках её губ появляется едва заметная понимающая улыбка.
— В таком случае, Лорд Монсеррат готов принять вас.
— А как же остальные? — спрашивает Нелл.
— Они ещё не готовы. Я думаю, они присоединятся к вам завтра, — она смотрит на нас всех. — Кому-то обращение даётся труднее, чем другим. Помните, процесс не завершён до тех пор, пока вы не сделаете свой первый глоток.
Мы все знаем, что она имеет в виду не воду. Она выходит, придерживая дверь, и мы следуем за ней. Мэтт впереди, за ним Нелл, Никки и я. Мы возвращаемся по коридору, минуем спальни и выходим на широкую лестницу, которой гордилась бы даже Скарлетт О'Хара. Наверху висит огромное богато украшенное зеркало. Мэтт останавливается и смотрит на своё отражение.
— Я всё ещё вижу себя! — восклицает он. Затем дотрагивается до своих волос, удовлетворённый тем, что они выглядят хорошо, открывает рот и осматривает зубы.
Риа закатывает глаза, и я улыбаюсь ей. Мы обмениваемся забавляющимися взглядами, прежде чем она вспоминает, что должна относиться ко мне с подозрением.
— Мы бы не смогли всегда выглядеть так хорошо, если бы у нас не было отражений, — резко говорит она.
Я понимаю, что она не хвастается, а просто говорит правду. И она права. Не думаю, что когда-либо видела вампира, который не был бы идеально сложен. Мои мысли невольно возвращаются к Майклу и его элегантному костюму. Затем я выкидываю его из головы. Я провожу языком по зубам и поворачиваюсь к Риа.
— Наши клыки…
— Начнут расти после первого глотка.
Мэтт продолжает любоваться своим отражением.
— Мои будут огромными.
Нелл подталкивает меня локтем.
— Знаешь, как говорят: большие клыки, маленькие… — Мэтт хмуро смотрит на неё в зеркало, — …ступни, — заканчивает она.
Я усмехаюсь.
Мы спускаемся вслед за Риа по лестнице в атриум. Я вдруг понимаю, что сейчас ночь. Звезды мерцают над стеклянной крышей.
— Уже темно, — шепчет Никки.
Риа слышит её.
— Пока у вас не выработается иммунитет к солнцу, вы будете вести исключительно ночной образ жизни. Так безопаснее.
— Зачем тогда вообще это делать? — спрашивает Нелл. — Не лучше ли вообще избегать солнечного света?
Раздаётся знакомый голос. Это Майкл.
— Вы поймёте, что привыкнув к солнечным лучам, вы будете жаждать их и искать, когда они не будут слишком сильными, чтобы причинить тебе боль. И мы не хотим рисковать, поскольку вы все здесь новички; эти стекла специально обработаны, чтобы отфильтровывать ультрафиолетовый свет.
Мы все смотрим на него, разинув рты. Он хорошо известная личность, и понятно, что его сразу узнают. Его взгляд быстро скользит по мне, и у меня внутри всё сжимается, когда Мэтт бросается вперёд и, взяв его за руку, начинает с энтузиазмом пожимать её.
— Это честь для меня, сэр. Мой Лорд.
— Вы Мэтью Болдуик. Ваш военный опыт сослужит нам хорошую службу.
Мэтт гордо улыбается. По его осанке я должна была догадаться, что он бывший военный.
Майкл поворачивается к остальным.
— Нелл Сингер.
Она краснеет. Я с интересом наблюдаю за ней. Интересно, сможет ли она по-прежнему краснеть, когда станет полноценным вампиром. Затем я вспоминаю, как покраснела кожа Майкла после того, как я пила его кровь. Видимо, сможет.
— Никола Темерлейн, — сострадание светится в его глазах, когда он смотрит на неё. Я сохраняю это для будущего обдумывания.
Никки улыбается, на её щеках появляются ямочки, отчего она выглядит ещё моложе, чем на самом деле. Он смотрит на меня, хотя на этот раз его лицо остаётся бесстрастным.
— Бо Блэкмен.
Я приседаю в реверансе.
— Мой Лорд, — хотя мои слова звучат уважительно, я вкладываю в них лёгкий намёк на презрение. Надеюсь, он понимает почему. Что-то мелькает в его глазах, но он никак не реагирует.