Я перестаю обращать внимание на женщин и переключаюсь на «секретные материалы», помеченные крестиком. Боль в плечах и пульсирующая боль во лбу не дают мне улыбнуться от сходства с названием сериала. Я открываю самые последние дополнения; они должны быть связаны с О'Ши и его заклинанием, а это значит, что они должны быть каким-то образом связаны с таинственной королевой-убийцей.
Пятеро вампиров пропали без вести, предположительно мертвы, но нет подтверждения. Либо это так, либо они скрываются где-то, плетя заговоры против других Семей. Остальные восемь были обнаружены. Первые несколько тел были изуродованы, чтобы избежать опознания, но лаборатории Монсеррат работают на высшем уровне, и специалистам не потребовалось много времени, чтобы выяснить, кем они были на самом деле — даже первые два, которые были практически кремированы. Тот, кто причастен к их гибели, должно быть, понимал это, потому что более поздние из них были просто разбросаны в случайных местах по всему городу. До сих пор никто не обнаружил закономерности в местах обнаружения. Все жертвы были мужчинами, и у некоторых за несколько недель до смерти проявились признаки повышенного либидо. Я мрачно улыбаюсь про себя. Заклинание О'Ши. Но приняли ли они его добровольно или их вынудили к этому?
Я думаю, что Майкл, должно быть, был удивительно сдержан в своём обращении с деймоном, раз позволил смертям нескольких членов своей братии остаться безнаказанными. Хотел того О'Ши или нет, но именно его заклинание связывает их вместе. Я не судебный следователь, но я бы с удовольствием разобрала его улучшающее зелье, чтобы узнать, как оно работает на самом деле.
Мои размышления прерывает громкий удар. Я поспешно возвращаю ноутбук в тайник и отправляюсь на разведку. На полу, в беспорядочной куче тел, валяются Питер Аллен и блондинка.
— Хренов Иисус, — шипит она, — отстань от меня!
Он что-то бормочет из-под неё, и я думаю, что это предупреждение о том, что нельзя произносить имя Господа всуе. Трудно сказать наверняка.
Меня так и подмывает протянуть руку и помочь им распутаться, но наблюдать за этим гораздо интереснее. Молния на комбинезоне блондинки, похоже, зацепилась за одежду Питера. Он ещё не переоделся, так что, должно быть, направляется в душевую. Они катаются по коридору, ударяясь о стены, и открывается ещё несколько дверей. По количеству выглядывающих голов я понимаю, что большинство моих коллег-новобранцев уже очнулись. Как и Питер, они выглядят измученными и усталыми. Блондинка, что раздражает, выглядит свежей и хорошо отдохнувшей. Я с удивлением замечаю, что вместо стандартных шлёпок на ней по-прежнему туфли на шпильке. Она вонзает одну из них Питеру в икру, и он вскрикивает.
Урсус появляется из ниоткуда. Он рычит на всех нас — на любопытных зевак, а также на Блондинку и Питера. Что-то в его поведении пугает меня, поэтому я присаживаюсь на корточки и помогаю бьющейся паре разлепиться. Как только они освобождаются, они вскакивают. Питер выглядит смущённым.
— Что, чёрт возьми, происходит?
— Он не смотрел, куда идёт!
— Если бы ты не шныряла по коридору, — ворчит Питер с большей горячностью, которой я от него не ожидала, — я бы не врезался в тебя.
Урсус рычит:
— Бет, ты должна была участвовать в экскурсии. Почему ты всё ещё здесь?
Я внимательно наблюдаю за ней. «Да, Бет, почему ты всё ещё здесь?» Судя по словам Питера, она околачивалась возле моей двери.
— Я устала, — фыркает она, — я собиралась вернуться в постель.
Она не выглядит ни капельки уставшей. Определённо что-то происходит, а это значит, что мне пора натянуть свою лучшую дружелюбную маску.
— И ты тоже? — восклицаю я. — У меня болит голова, ноют мышцы, и всё, чего я хочу — это поспать.
Она поворачивается ко мне со взглядом, в котором больше настороженности, чем благодарности. Посмотрев на меня долгим взглядом, она наконец бормочет:
— Видите? Я не единственная, кто чувствует себя паршиво после всей этой чепухи с обращением.
Брови Урсуса взлетают вверх.
— Чепухи с обращением? Ты сама вызвалась.
Я надеюсь услышать её ответ, но он разражается тирадой об её туфлях. Я позволяю ему продолжать, пока Бет изо всех сил пытается возразить ему по поводу выбора обуви, и вместо этого бочком подхожу к Питеру.
— Как у тебя дела? — шепчу я.
— Хорошо, — он бросает на меня усталый взгляд, поднимает руку к шее и внезапно опускает её снова.