Я несколько раз моргаю, чтобы прояснить зрение. Я всё ещё в своей комнате, в своей постели. Мои руки и ноги покрыты рубцами и царапинами, и я провожу по ним кончиками пальцев, гадая, откуда они взялись. Я испытываю головокружение, но я жива. Я не уверена, как долго я была без сознания; должно быть, не меньше суток, но мои воспоминания настолько туманны, что я не могу быть уверена.
Раздаётся тихий стук в дверь.
— Войдите, — зову я, только это звучит не как зов, а скорее как хриплый шёпот. Мои губы потрескались и болят.
Дверь приоткрывается на несколько дюймов, и в комнату заглядывает знакомое лицо.
— Арзо, — улыбаюсь я, затем морщусь от острой боли, когда мой рот принимает положение, к которому я явно не готова.
Он бледен, но в нём чувствуется облегчение.
— Ты очнулась.
Я подтягиваю колени к груди и слегка улыбаюсь ему.
— Думаю, да. Что, чёрт возьми, со мной случилось?
Арзо вкатывается внутрь и останавливается у края моей кровати. Это странно неловкая ситуация. Наши с ним отношения сводились к тому, что я просто проверяла, что там в расписании Тэма. Теперь я в стандартной вампирской пижаме, а он смотрит на меня как заботливый родитель.
— Это жажда крови, Бо. Вот что происходит.
Я хмурюсь.
— Ты не говорил мне, что это вырубит меня и вызовет галлюцинации. Это немного затрудняет расследование чего-либо.
Он ёрзает в кресле-каталке и отводит взгляд.
— Мы думали, у тебя будет достаточно времени, — бормочет он. — До того, как это случится. И если ты ничего не найдёшь, что ж… — его голос затихает.
— Господи, Арзо! Это и был грандиозный план? Надеяться, что у меня будет достаточно времени, чтобы найти предателя, которого не смогла раскрыть объединенная мощь пяти Семей, прежде чем я впаду в кому?
— Это не должно было произойти так быстро, — без особого энтузиазма протестует он.
— Но вы этого ожидали, — мой голос звучит ровно. Без сомнения, внезапное появление крови Д'Арно ускорило процесс. Мне, как всегда, повезло.
Он кивает головой.
— Так всегда бывает. Вот почему так мало кто доживает до конца лунного месяца. Галлюцинации и боль могут быть… тяжёлыми, — он хмурится. — Лорд Монсеррат собирался приказать напоить тебя. Ты прошла точку невозврата. Я не понимаю, как тебе удалось прийти в себя, — он качает головой. — Я никогда такого раньше не видел.
Думаю, я понимаю, как это произошло. Или, по крайней мере, кто был ответственен за это. Чего я действительно не знаю, так это почему. Эту информацию я пока оставлю при себе.
— А что насчёт остальных? — спрашиваю я. — Питер, Никки и Бет?
Он выглядит удивлённым.
— С ними всё в порядке. Мужчина — Питер? Он немного бледный и хрупкий, но справляется. Девочки, похоже, почти не обеспокоены, — он морщит лоб. — Они сказали, что вы разговаривали с мужчиной, который порезался о стекло, но им удалось выбраться до того, как это на них подействовало. К счастью, с вами была та, кто уже закончил обращение.
Я держу язык за зубами. Пока я не узнаю больше о том, что происходит, мой план — оставить мои теории при мне. Становится всё более и более очевидным, что я всего лишь очень маленький винтик в механизме Монсеррата. Очевидно, ни Арзо, ни Майкл Монсеррат не слишком заботятся о моём благополучии. Но я удивлена, что мне собирались дать кровь, чтобы помочь пережить переходный период; конечно, было бы проще просто позволить мне скончаться? Я говорю об этом Арзо, и он выглядит огорчённым.
— Я поговорил об этом с Лордом Монсерратом. Он не должен был так о тебе думать. Он находится под большим давлением, Бо.
Как будто он такой один. Я фыркаю.
— Так вот оно что? Теперь он верит, что я не участвую в этом гигантском заговоре, потому что ты просто сказал ему об этом?
Он избегает встречаться со мной взглядом.
— Ну, это не единственная причина.
— Продолжай.
— Бэнкрофты раскрыли одного из предателей. Он признался, что бросил ту женщину под поезд, а также напал на деймона.
Снова Семья Бэнкрофт. Мне давно пора уйти из Дома Монсеррат и отправиться искать ответы на некоторые вопросы там. Мне просто нужно придумать, как это организовать.
— Светлые волосы? — спрашиваю я. Арзо кивает. — Что с ним будет?
— Это уже случилось. Его казнили четыре дня назад.
Это не имеет смысла. Как я могла услышать об этом только сейчас? По моим венам змеятся щупальца ужаса.