— Я должна была что-то сделать! — я начинаю терять самообладание. — На кону моя жизнь. Вы перестали со мной разговаривать, как будто мы с вами поцапались словно чёртовы школьницы. Как ещё я могла продолжать расследование? Вы ничего не сказали мне о Томми Глассе. Я была не в курсе всех этих чёртовых дел! Я отдал свою жизнь за это, мой Лорд, — я произношу последние два слова так чётко, как только могу. Я могла бы понять его позицию, но я также хочу, чтобы он осознал то презрение, которое я испытываю к нему прямо сейчас.
— Ты думаешь, это всё сводится к тебе? Бо, есть пять Семей. Это две с половиной тысячи жизней, о которых нужно подумать. Не говоря уже о том, что случится со всеми людьми, если нас уничтожат. Вселенная не вращается вокруг тебя.
— Вы пришли ко мне, — напоминаю я ему. — Вы умоляли меня помочь тебе.
Его тёмные глаза вспыхивают.
— Только потому, что тебе нечего было терять. Ты была удобной.
Я чувствую что-то необъяснимое, когда смотрю ему в глаза. В кои-то веки я рада, что не стала выше ростом, потому что связь, которая возникла между нами из-за того, как он меня обратил, затрагивает мои низменные инстинкты. Я чувствую густой мускусный запах его лосьона после бритья, и у меня внутри всё трепещет. Я сверлю его гневным взглядом, чтобы подавить свои предательские эмоции. Это не срабатывает. Однако Монсеррат, кажется, чувствует мою капитуляцию, потому что слегка расслабляется.
— У тебя была кровавая лихорадка. Ты кричала несколько часов подряд, и мы были готовы напоить тебя насильно. Как ты поправилась, Бо?
Потому что мой подлый дедушка шантажом вынудил кого-то дать мне секретный порошок, который помог подавить жажду. Я едва ли могу сказать ему об этом; у меня такое чувство, что он не слишком благосклонно отнесётся к тому, что Арбутнот Блэкмен знает, как обуздать жажду крови, в то время как Семьи этого не знают.
— Наверное, просто повезло, — тихо говорю я.
Монсеррат недоверчиво закатывает глаза.
— Когда ты рядом, удача кажется изобильным ресурсом.
— Если это поможет, прямо сейчас я не чувствую себя особенно удачливой.
Его кулаки разжимаются, и на мгновение он кажется почти беззащитным.
— Прости меня, — он произносит это тихо.
— Что-что? — мой отвечающий голос звучит намного громче. — Я не совсем расслышала.
Уязвимость исчезает.
— Ты и в первый раз меня услышала.
Я засовываю палец в ухо и двигаю им ам.
— Нет, нет, я не уверена, что разобрала.
Монсеррат вздыхает.
— Хорошо, — он подходит к моему уху и наклоняет голову. — Прости, — шепчет он в него. — Мне не следовало делать поспешных выводов о тебе.
— Я уверен, вы способны на лучшее, — бормочу я.
— Не испытывай судьбу, — это низкое рычание. Трепет в моём животе усиливается, и я, наконец, отодвигаюсь.
— Ладно, — пожимаю я плечами, стараясь казаться беззаботной. Я буду притворяться, пока это не станет правдой. — Скажите мне, что ещё я пропустила.
Если Монсеррат и удивлён моей внезапной переменой в поведении, то не подает виду. Вместо этого он переходит к делу.
— Арзо рассказывал тебе о вампире Бэнкрофте.
Я киваю.
Он достаёт смартфон и какое-то время листает, затем показывает мне экран. Я прищуриваюсь. Это очень окровавленный вампир с короткими светлыми волосами и страхом в глазах.
— Он выглядит не слишком счастливым, — замечаю я. — Вы же понимаете, что если ему дали адаптированное заклинание О'Ши, это может быть не его вина?
— Предатель есть предатель.
Я качаю головой.
— Мир не состоит из чёрного и белого, мой Лорд.
— Майкл, — поправляет он меня.
Я искоса смотрю на него. Я ещё не совсем готова вернуться на прежний уровень.
— Ты узнаёшь его? — спрашивает он.
— Это он с вокзала.
— Мы так и подумали, — он убирает телефон.
— Знаете, было бы полезно, если бы я поговорила с ним до того, как Бэнкрофты убили его.
— Это было не моё решение.
Я смотрю на него. Нет, это не его решение, но я уверена, что он мог бы убедить Главу Бэнкрофт повременить, если бы действительно захотел.
— Вы говорили с ним?
— Это дело Бэнкрофтов.
— Значит, с ним разбирались только его же люди? Почему бы вам или другим Главам не допросить его тоже? Вам всем не нравится то, что здесь происходит.
Он хмурится.
— У нас так не принято.
Я пока оставляю это.
— Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать?
— Мы не можем найти нападавшего из «Крайних Мер». Никто из Семей не может найти доказательств того, что кто-то ещё причастен к этому. Но ещё двенадцать вампиров из всех Семей оказались мертвы.